Суй против Когурё – малоизвестные подробности

1. Предисловие^1 2

 

Поднебесная ³ горела. Казалось, первобытный хаос Хундунь ⁴ готов вновь заполонить окружающее пространство, высвобожденное из невероятной мешанины пяти первоэлементов ⁵ героическими усилиями пяти великих императоров древности ⁶. Империя Восточная Хань ⁷, раздираемая внутренними противоречиями, пала под ударами повстанческих отрядов «Желтых повязок», возглавляемых тремя братьями Чжан – последователями тайной даосской секты «Тайпиндао» ⁸. Начавшись в 184 г. при слабом императоре Лин-ди ⁹, восстание малочисленной вначале секты быстро набрало силу, расширило свою социальную базу и смело одряхлевшие институты государственной власти. Император превратился в лишенную власти куклу, укрытую от реальной жизни и власти за толстыми стенами Лояна ¹⁰.

Китайский автор 14 в. Ло Гуанчжун ¹¹ в своем «Троецарствии» писал об этом времени:

«Они распространяли слухи, что Синему небу скоро конец, что на смену ему придет Желтое небо, и что в первом году нового цикла в Поднебесной воцарится Великое благоденствие»

Невероятно, но факт: маги братья Чжан удивительно точно предсказали будущее – Синему небу, действительно, пришел конец. Над Поднебесной занималась Желтая заря…

Братья Чжан не успели воспользоваться плодами своих побед – частные войска-«буцюй» ¹² нескольких ханьских полководцев разгромили повстанческие отряды. Однако возвращать власть законному представителю рода Лю победившие военачальники не спешили. В мутной воде лужи, оставшейся на месте бурлящего потопа народной войны, удобно было вылавливать не только чины и звания «за спасение императорского дома», но и выкраивать земли для своих личных уделов. Страна вступала в эпоху Троецарствия ¹³.

Союзы с варварскими племенами были характерны во времена седой древности, когда древнекитайская народность хуася ¹⁴ еще не вполне сложилась. Но, начиная со времен Цинь ¹⁵ и Хань ¹⁶, использование инородцев в качестве военной силы в междоусобицах было прочно забыто, а китайцы, волею случая или же добровольно оказывавшиеся среди кочевников и начинавшие служить им, признавались изгоями и преступниками ¹⁷. Но гибель династии разрушила эту традицию.

И вот уже в начале третьего века по христианскому летоисчислению многие китайские феодалы начинают использовать вооруженную силу кочевых племен (или, как позднее называли их калмыцкие певцы-джангарчи, ¹⁸ – «желтых богатырей») в своих целях.

Так, братья Юань Си и Юань Шан, будучи не в состоянии противостоять Цао Цао ¹⁹, бежали в земли ухуаней ²⁰ и подговорили их правителя Чо выступить против могущественного диктатора. В дальнейшем, проиграв сражение среди гор Байланшань ²¹, братья бежали в Ляодун ²², где намеревались получить помощь от тамошнего наместника Гунсунь Кана и племен е и мэк ²³.

Закрепившийся в Силяне ²⁴ (территории Ордоса и Ганьсу) род Ма вел борьбу с Цао Цао за столицу Западной Хань – город Чанъань, и даже смог нанести ему поражение с помощью воинов тибетских племен цян ²⁵. Упоминаются отряды цянов по 20000 воинов.

Не отставал и сам род Цао, правящий в северном царстве Вэй. В 223 г. вэйский Цао Пэй «направил» цянского князя Кэбинена в земли далекого Шу, где закрепились потомки правящего рода Хань – Лю Бэй и его семейство.

Да и сам род Лю использовал тех же цянов (на этот раз князя Мидана) против Вэй…

«Желтые богатыри» хлынули на равнины Поднебесной подобно водам другой желтой силы – великой реки Хуанхэ, прорвавшей свои дамбы.

Долгие годы бескрайние равнины Северного Китая и Манчжурии раздирали войны между ордами киданей ²⁶, жуаньжуаней ²⁷, сяньби ²⁸ и прочих кочевых народов, «имя которым – Легион». Слабая империя Цзинь ²⁹, провозглашенная в 265 г. вэйским полководцем Сыма Янем, не могла противостоять напору кочевников.

Создавались и рушились империи, где у кормила власти стояли потомки степных завоевателей, а эксплуатируемую и бесправную массу трудящегося населения и мелкого чиновничества составляли собственно «черноголовые». Сокращались площади обрабатываемых земель, приходили в упадок ремесла, распространялся буддизм ³⁰, обещавший измученному постоянными превратностями судьбы человеку выход из этого океана бедствий.

Вот что писал великий поэт Бо Цзюйи ³¹:

 

«… Обернулся, гляжу – в этой маленькой деревеньке

На каждый десяток восемь-девять дворов в нужде…

Только греются тем, что жгут в лачугах репейник,

И печально сидят всю ночь, дожидаясь дня…»

(Бо Цзюйи, «В жестокую стужу в деревне», перевод Л. Эйдлина)

 

«… Все дочиста с поля ушло в уплату налога.

Зерно подбираю – хоть так утолить бы голод…»

(Бо Цзюйи, «Я смотрю, как убирают пшеницу», перевод Л. Эйдлина)

 

«… Заложены туты, продано поле, внесена тяжелая подать.

Ну а дальше – одежду и пищу где найдет разоренный крестьянин?…»

(Бо Цзюйи, «Дулинский старик», перевод Л. Эйдлина)

 

В то же самое время положение чиновников было совершенно иным:

 

«…Ведь в жизни ни разу я сам не пахал, не сеял.

А все ж получаю казенные триста даней ³²

До нового года зерна у меня в избытке…»

(Бо Цзюйи, «Я смотрю, как убирают пшеницу», перевод Л. Эйдлина)

 

Усиление эксплуатации крестьян, противоречия между феодалами и императорским двором, отсутствие свободного фонда земель для раздач военным и гражданским слугам Сына Неба, делали государственные новообразования Северного Китая крайне непрочными. Некоторые из них существовали менее 20 лет. Страна нищала, численность населения после эпохи Троецарствия сократилась в 3,5 раза, войны становились все более затяжными, а разоренный до предела народ с тоской вспоминал времена величия державы Хань…

 

2. Рождение сверхновой

 

И вот в 581 г. после долгой внутренней борьбы в правящем доме северо-западного царства Бэй Чжоу ³³, удельный вес кочевников в котором был весьма велик, к власти пришел талантливый и энергичный полководец Ян Цзянь, родственник императора по женской линии. Опираясь на военную силу тюрко-монгольских кочевников северо-запада, Ян Цзянь основал собственную династию Суй и принял тронное имя Вэнь Хуанди, означавшее «Просвещенный мудрый император».

Народ вздохнул облегченно – издревле передавались в народе сказания о временах мудрого чжоуского Вэнь-вана ³⁴, отце основателя династии Чжоу У-вана³⁵, который желал одного – установления справедливого и гуманного правления в землях Поднебесной, разоренных злодеем и тираном Чжоу Синем. И вот – снова Вэнь (хоть и не ван ³⁶, а хуанди ³⁷), снова Чжоу (хотя и Северное), снова стонут черноголовые под гнетом тиранических правителей. Люди ждали мирного и просвещенного правления. Однако эти мечтам не суждено было сбыться…

Вэнь Хуанди объявил девизом первого года своего правления «Кай Хуан», что означало «Открытие [власти] императора». А власть в его понимании могла быть только абсолютной. И не может быть в Поднебесной иного государя помимо Вэнь Хуанди. Заключив мирные соглашения с кочевниками и обязавшись поддерживать с ними «отношения мира и родства», Вэнь Хуанди тут же начал войну с соседним царством Чэнь ³⁸.

 

3. Традиционная дипломатия

 

Агрессивные устремления новоиспеченного императора не были секретом для «варварских» государств и племен Манчжурии и Приморья. Ян Цзянь явно желал славы чжоуского У-вана и ханьского Сяо У-ди ³⁹. Но, пока имперские устремления Суй ограничивались территорией собственно Китая (Чжунго), многочисленные властители Манчжурии, Кореи и Приморья могли спокойно наблюдать за перипетиями разворачивающихся событий, по старинке посылая к Суйскому двору своих представителей для получения столь же традиционной, сколь и эфемерной инвеституры: «владетельный князь» обычно жаловался собственными своими владениями, подтверждал свой статус «застенного вассала», принимал из рук царствующего монарха календарь, давал обязательство установить у себя правление в соответствии с девизами эр правления «сюзерена» и получал китайский придворный титул. Была и еще одна веская причина посетить двор сильнейшего среди владык Поднебесной: подарки, богатые и отнюдь не эфемерные, подарки, ради которых обирались и без того разоренные китайские крестьяне, которые должны были символизировать процветание и богатство Чжунго и которые распаляли горячечное воображение варварских вождей, жаждавших золота, золота и еще раз золота. Так повелось на протяжении нескольких последних сотен лет.

Реальных тягот подобное признание своего вассалитета от Китая не налагало, но в случае возникновения каких-либо внутренних неурядиц всегда можно было обратиться к «сюзерену» за помощью, упирая при этом именно на свое образцовое исполнение «обязанностей застенного вассала» (или на из рук вон плохое – у своего соперника). Именно так поступали, например, ваны государства Фуюй ⁴⁰ (кор. Пуё), располагавшегося на территории нынешней провинций Ляонин, Гирин и Хэйлунцзян. Будучи неоднократно разбитыми муюнами или когурёсцами, фуюйские властители обращались за помощью к сильнейшему из северокитайских императоров и восстанавливали свое государство.

Правители царства Когурё, занимавшего обширные земли в бассейне р. Ляохэ, Северной Корее и Приморье, происходили из рода фуюйских владык. Видимо, по наследству передавалась не только кровь, но и традиции политических связей. Все в том же 581 г. крупные внутренние проблемы возникли и у Когурё.

Год начинался зловеще – в последний день второй луны ⁴¹ звезды падали дождем. Предсказатели пророчили недоброе. В седьмую луну ⁴² резко похолодало, выпал град и народ, завершавший обычно в восьмую луну ⁴³ все полевые работы и становившийся в своей осенней беззаботности «отшельником восьмой луны» ⁴⁴, оказался перед лицом грозной опасности – страшный дракон Канчхори ⁴⁵, приносивший с собой голод только во второй-третьей луне ⁴⁶, распростер свои крылья над страной раньше обычного.

Начались волнения. Голодающие люди ждали помощи со стороны властей. В десятую луну ⁴⁷ обстановка осложнилась настолько, что ван был вынужден покинуть дворец и предпринять поездку по стране, выражая сочувствие пострадавшим от голода и оказывая помощь зерном из государственных амбаров.

Но кризис был силен. Его истоки лежали в сравнительно недалеком прошлом – уже не первый год подряд неурожай поражал страну, и государственные резервы были невелики. Не мешало бы заручиться поддержкой со стороны беспокойного соседа.

И тогда в двенадцатую луну Пхёнвон-ван ⁴⁸, до того момента игнорировавший новообразованную державу Суй, отправил ко двору Вэнь Хуанди посла с поклоном и подношениями.

Вэнь Хуанди, ведший в то время отчаянную борьбу за власть в Поднебесной, нуждался в международном признании. И поэтому, несмотря на то, что когурёский ван не изъявил верноподданнических чувств при его воцарении, посла принял, взял подарки и пожаловал Пхёнвон-вана званиями великого главнокомандующего (дацзяньцзюнь) и князя Ляодунского округа (Ляодун цзюньгун).

Тем временем кризис в Когурё продолжался. Природные катаклизмы и неурожаи поражали страну на протяжении нескольких лет. В 583 г. ван даже был вынужден отменить все общественные работы, которые не являлись неотложными, и призвать народ к активному занятию земледелием и шелководством. Одновременно ван усилил дипломатические контакты с Суй (с момента первого посольства в двенадцатой луне 581 г. и до смерти Пхёнвон-вана в 590 г. «Когурё понги» ⁴⁹ отмечает 6 посольств в Суй).

Тем временем Вэнь Хуанди с успехом продолжал покорение многочисленных китайских царств, со многими из которых Когурё издавна поддерживала самые разнообразные отношения.

Не зная на чью сторону склонится чаша весов, Пхёнвон-ван послал своего представителя и ко двору одного из сильнейших соперников Суй – царство Чэнь. Было это в конце 585 г.

А на следующий год, опасаясь, что это действие может вызвать гнев усиливающего свои позиции суйского владыки, спешно перенесли ванскую резиденцию из дворца Анхваккунъ в Манчжурии в город Чанъан ⁵⁰.

В десятый год эры «Кай Хуан» (590 г.) Вэнь Хуанди сломил сопротивление последнего независимого царства на территории Китая – державы Чэнь. Теперь в пределах «Четырех Морей» власть всецело принадлежала династии Суй. Страна впервые была объединена после нескольких сотен лет хаоса и анархии.

Казалось, наступает эра восстановления разрушенного войной хозяйства, эра мирной жизни, эра нового и небывалого доселе расцвета наук и ремесел. Но за годы войны при дворе Вэнь Хуанди сложилась милитаристская клика, опирающаяся на профессиональных военных, среди которых было множество инородцев – представителей тюрков, киданей, сяньби и прочих народов Внутренней Монголии и Южной Манчжурии. Заниматься мирным трудом эти люди категорически не желали.

И поэтому-то, как только представился удобный случай, Вэнь Хуанди совершил дипломатический демарш в отношении Когурё. Узнав, что ван Когурё перенес столицу, запасает зерно и усиливает войско, Вэнь Хуанди решил «вспомнить все» – и несвоевременное признание его власти, и набеги быстрой когурёской конницы на окраинные земли Суй, и сношения с Чэнь, и сманивание китайских мастеров по выделке арбалетов, и неуважение, высказываемое к послам Суй. В послании, направленном Пхёнвон-вану, Вэнь Хуанди недвусмысленно предлагал самостоятельно изменить линию поведения», образно описывая ничтожество Когурё по сравнению с разгромленным суйскими войсками в том же 590 г. царством Чэнь.

Пхёнвон-ван оказался в затруднительном положении. Ссориться с могучим соседом не входило в его планы, но и оставлять страну беззащитной он никак не мог. Равно не мог Пхёнвон-ван запретить своим вассалам из племен мохэ совершать опустошительные набеги на порубежье Суйской державы. Пытаясь оправдаться перед Вэнь Хуанди, он был готов лично написать сюзерену грамоту с извинениями, но смерть в десятой луне спасла его от этого унижения.

 

4. Ёнъян-ван ⁵¹

 

На престол взошел Ёнъян-ван, старший сын Пхёнвон-вана. Тот же суйский посол, что прибыл в Чанъан передать ноту Вэнь Хуанди Пхёнвон-вану, подтвердил права Ёнъян-вана на престол, передал китайское одеяние и возвел нового когурёского вана в чин пятого ранга (шанкайфу итун саньсы). Конфликт был временно приглушен.

Однако, через восемь лет, несмотря на активные сношения с Суй, Ёнъян-ван не смог удержать своих воинственных вассалов мохэ ⁵² от набега на земли округа Ляоси ⁵³. Более того, он лично возглавил отряд из 10000 воинов мохэ, стяжавших своей стремительностью и свирепостью дурную, но грозную славу в Китае. Так началась эпоха суйско-когурёских войн.

Поход Ёнъян-вана оказался неудачен – цунгуань Инчжоу Вэй Чун отразил нападение врага. Но резонанс эта, в общем-то, обычная попытка грабительского набега, имела весьма и весьма сильный – Вэнь Хуанди пришел в ярость, лишил вана всех чинов и объявил поход на Когурё.

 

5. Суй готовится к походу

 

Не позднее второй-третьей луны 598 г. китайские военачальники Хань Ванлян и Ван Шицзи получили повеление Вэнь Хуанди о выступлении в поход на мятежного «застенного вассала» и указ о возведении обоих в звание главнокомандующих (юаньшуай). По китайским военным канонам «когда командующий находится в войсках, не все приказы правителя являются для него обязательными» ⁵⁴. К тому же, по традиции, идущей еще со времен Западной Хань, войска не имели права возвращаться в Китай, не выполнив поставленной перед ними задачи ⁵⁵. Все это недвусмысленно говорило об одном – Когурё следовало уничтожить.

Указом Вэнь Хуанди под начало Ван Шицзи и Хань Ванляна было поставлено более 300000 воинов сухопутных и военно-морских сил.

Что же представляло из себя это войско?

 

6. Военная система Суй

 

С 583 г. в Суй действовала рекрутская система (фубин), при которой на службу пожизненно призывалась только часть рекрутов. Городские призывники проходили обучение в квартальных обществах (цзюньфан) под началом городских старшин (фанчжу), а деревенские – в сельских обществах (сянтуан) под началом сельских старост (туанчжу).

Солдаты проходили «курс молодого бойца» в следующей последовательности:

1)  строевая подготовка;

2)  действие в составе подразделения;

3)  маневр на учебном поле боя в составе группы;

4)  маневр на учебном поле боя в составе соединения;

5)  приемы обращения с оружием.

Четко проработанная система звуковых сигналов (дробь барабана, звуки гонга и колокола, цвета знамен, огневые и дымовые сигналы) и значительное количество офицеров и младших командиров от начальника «пятерки» до ланцзяна ⁵⁶ (на туань в 800 бойцов приходились 1 ланцзян с помощниками, 8 сотников, 80 десятников и 160 начальников «пятерок», не считая сигнальщиков, писарей, казначея и ревизора – всего более 250 человек или 30%) позволяла управлять войсками в бою на приемлемом уровне.

Эти обученные призывники (бин) составляли местный гарнизон (фу), являвшийся одновременно и административной единицей. Во главе фу стоял ланцзян, под командованием которого находилось 800-1200 человек личного состава.

В тактическом отношении войска фу составляли полк (туань), который делился на роты (дуй) по 100 человек. Численность полка, как мы видим, была непостоянной и зависела от количества новобранцев, призванных на военную службу.

Одновременно с несением службы, эти войска должны были заниматься сельским хозяйством, чтобы обеспечить себя продовольствием. Для выступления в поход воины гарнизона должны были получить соответствующий приказ из центра. Без повеления императора ни один военачальник под страхом наказания не имел права использовать войска фубин.

В среднем, следуя древней традиции, нашедшей свое отражение в «Сунь-У бинфа» ⁵⁷, на одного воина приходилось 6-7 семей, которые продолжали нести воинскую повинность в виде гужевой, строительной, дорожной, мостовой и прочих повинностей, являвшихся разновидностями общегосударственной трудовой повинности. В случае выступления в дальний поход из этих семей вербовались возчики и носильщики грузов, сопровождавшие армию в походе и организованные в особые единицы – вспомогательные отряды (саньбин).

Повинности, сопровождавшие воинскую, разоряли крестьянство. Сунь-цзы говорил, что когда поднимают армию в 100000, страдают 700000 семей ⁵⁸.

Набор на военную службу всегда проходил неравномерно. В одних местностях разоренные крестьяне с радостью вступали в армию, надеясь избавиться от голода и долгов. В других – чиновники вымогали гигантские взятки, крестьяне не желали отдавать своих детей защищать интересы совершенно безразличного им центрального правительства, помещики откупались от несения службы и нанимали вместо себя заместителей из многочисленных бродяг, наводнивших в те годы дороги Китая, призывники бежали от чиновников:

 

«...Чиновник орал там, крестьян забиравший в солдаты.

Хозяин-старик – перелез за ограду и скрылся,

Седая хозяйка на улицу вышла из хаты…»

(Ду Фу ⁵⁹, «Чиновник в Шихао», перевод А. Гитовича)

 

Так были устроены в военно-административном отношении наиболее массовые, провинциальные войска в Китае. Эта система, зародившись еще до эпохи Наньбэй чао, была унаследована в Суй и, затем, стала обычной (с легкими изменениями) для всех последующих китайских и некитайских династий, владевших Поднебесной до 20 в. Боеспособность таких войск обычно была невысока и сильно зависела от проводимой центральным правительством внутренней политики.

Учитывая, что в описываемый период численность населения Суй стремительно приближалась к 40000000 человек ⁶⁰, Вэнь Хуанди мог поднять в поход армию численностью около 1000000 человек. Однако качество подготовки воинов фубин оставляло желать лучшего. Особенно это касалось конницы, ставшей в те годы основной ударной силой армии. Ян Цзюн ⁶¹ писал:

 

«Знак полководца выносим из Врат Дворцовых.

Латников конных ставим вкруг Стен Дракона»

(Ян Цзюн, «В походе», перевод Л. Эйдлина)

 

Однако конные войска фубин не был способны реально противостоять конным войскам варварских племен. По словам Ду Фу, китайский конный лучник бывал рад, если на скаку мог не держаться за луку седла и пускать стрелы на 20-40 шагов:

 

«Я бросаю поводья на полном скаку,

Конь несется с холма на зеленый лужок,

Но у всех на виду, не держась за луку,

Я сгибаюсь в седле – и хватаю флажок…

Когда натягиваешь лук – тугой должна быть тетива,

Должна быть длинною стрела, что в битву послана людьми,

Когда стреляешь по врагу – бей по коню его сперва.

И если в плен берешь солдат – сперва их князя в плен возьми…»

(Ду Фу, «В поход за Великую Стену», около 748 г., перевод А. Гитовича)

 

Естественно, для борьбы с подвижными и прекрасно обученными «железными коршунами» киданей или «железными всадниками» Когурё, такого умения было недостаточно. То же самое относилось и к конным латникам отрядов фубин. Единственной боеспособной силой в фубин оставалась пехота, вооруженная разнообразнейшим древковым оружием и щитами. Но в эпоху господства конницы на полях сражений такое войско было обречено на неизбежное поражение.

Вэнь Хуанди провоевал большую часть своей жизни и не мог не понимать этого. Поэтому указом императора устанавливался порядок вольного найма в армию подданных государства – мубин. Также активно привлекались войска кочевых народов, одни – на основе вассальных отношений, другие – за высокую плату.

Т.о., в Китае параллельно существовало две системы комплектования армии – призывная (фубин) и «контрактная» (мубин). В рядах войска находилось значительное количество иноплеменников, несших службу преимущественно в коннице. Эти иноплеменники и являлись, пожалуй, наиболее квалифицированной и боеготовой частью китайского войска. Получив четкую китайскую организацию и действуя с учетом как положений традиционной китайской военной науки, так и военных хитростей своих народов, эти войска становились грозной силой на полях сражения.

Основой всей армии являлись войска столичного гарнизона. Они делились на Северное и Южное командование и состояли из профессиональных и наследственных воинов. По сути дела, это были наилучшие войска страны, готовые к выполнению боевого задания немедленно после получения приказа.

Южное (более почетное по китайским представлениям) командование ведало войсками, охранявшими непосредственно столицу и делилось на дворцовую гвардию Циньвэй (в свою очередь делившуюся на Пэйшэньфу – личную охрану императора, и Цзяньмэньфу – охрану дворцовых ворот) в составе 12 вэй ⁶², каждое из которых возглавлял дацзянцзюнь с двумя цзянцзюнями в качестве заместителей, и регулярные части, охранявшие городские ворота и стены, а также выполнявшие охранно-полицейские функции.

Численность вэй не была постоянной. В описываемый период она могла колебаться в пределах 5-7 тысяч воинов. Эти воины проходили регулярную военную подготовку (цзюньши или сюньлянь). Помимо освоения общего для всех китайских воинов комплекса приемов владения древковым оружием и мечом, воины гвардии, по традиции, зафиксированной примерно в эпоху Цзинь, должны были овладеть также искусством стрельбы из лука и арбалета, борьбой без оружия, освоить дополнительные виды клинкового и древкового оружия. Гвардеец должен был налегке проходить 300 ли ⁶³ в сутки, быть в состоянии переместить бронзовый треножник весом в 500 цзиней ⁶⁴ на расстояние 50 шагов, уметь передвигаться бесшумно, сражаться в воде, обезоруживать, связывать и конвоировать противника. Боеспособность подобной гвардии была очень существенной. Эти подразделения могли на равных сражаться с любым противником, поэтому, следуя заветам У-цзы, говорившего: «В армии всегда найдутся воины, храбрые, как тигры; найдутся сильные, легко поднимающие тяжелый треножник; найдутся ходоки, идущие быстрее боевых коней; всегда найдутся люди, которые сумеют отнять знамя, заколоть полководца. Таких нужно отбирать, отделять от прочих, любить и ценить их. В них судьба армии», их выискивали по всем гарнизонам, сводили в крупные гвардейские подразделения вэй. Согласно трактату «Тай-гун лю тао» ⁶⁵, такие воины должны были презирать смерть и раны, быть смелыми, сильными, неутомимыми, неукротимыми в бою, энергичными и проворными. Особо выделялось такое качество, как обученность воина – воин должен был не только уметь сражаться личным оружием, но и действовать в составе подразделения, правильно понимать и исполнять команды и беспрекословно слушаться командира. В случае, если воин соответствовал этим требованиям, карьерный рост был ему обеспечен – от военного чиновника в Китае, особенно во времена Южных и Северных династий, не требовалось столь большой образованности, как от чиновников гражданских, а завет У-цзы гласил: «Если окажутся такие, кто искусен в употреблении оружия, кто помышляет о том, чтобы поглотить противника, нужно добавить им титулов и с их помощью добиться победы» Да и вообще, гвардейцы пользовались особыми привилегиями. Они получали высокую плату за службу и не были подсудны местным властям. По словам Бо Цзюйи:

 

«… Мы подняли чарки, еще не пригубили их,

Свирепой толпою наемники в дом ворвались.

В лиловой одежде, топор или нож в руке.

Их сразу набилось больше десяти человек.

Схватили они с циновки все наше вино,

И взяли они с блюда всю нашу еду…

Хозяину дома разумней всего молчать:

Начальник охраны в большой при дворе чести»

(Бо Цзюйи, «Я остановился на ночь в деревне на северном склоне горы Цзыгэ», перевод Л. Эйдлина)

 

Во время походов, когда войска выступали по разным направлениям, гвардейцы (вэйбин) могли придаваться каждой армии (цзюнь) для ее усиления. В таких случаях цзюнь, составленный их войск фубин, мубин и вэйбин возглавлялся соответствующим военачальником гвардии.

Северному командованию подчинялись многочисленные войска, расположенные в столичном округе.

На границах империи располагались особые военно-административные образования – приграничные округа (чжэн), которые возглавлялись командующими (цзян). В состав этих образований, имевших помимо охранно-полицейской функции, постоянную задачу по прикрытию стратегически опасных направлений, входили войска фубин и, видимо, наемные формирования. Опорой этих войск были укрепления Великой Стены, достроенной и укрепленной в те годы.

Снабжение войск велось из провинциальных складов, расположенных в центрах провинций, охранявшихся войсками фубин, и столичных, охранявшихся войсками Южного и Северного командований. Склады делились на продуктовые и арсеналы. Как ясно из названий, продуктовые склады содержали стратегические запасы продуктов (преимущественно риса), а арсеналы – оружие и обмундирование, которые выдавались солдатам только при выступлении в поход.

Постоянного флота в Суйской империи не было. Соединения судов готовились для выполнения конкретной задачи и состояли, преимущественно, из обычных торговых судов, иногда несших на себе метательные машины. Для операций на Хуанхэ и Янцзы обычно готовились специальные, преимущественно гребные суда, похожие на большие платформы с парапетами, защищавшими воинов от стрел. Иногда такие плавучие платформы делались двухэтажными и несли на себе метательные машины. Во время боя они могли соединяться между собой при помощи цепей и образовывать своеобразные укрепленные линии. В качестве маневренных сил обычно использовались маленькие парусные лодки с лучниками и мечниками, атаковавшими внезапно заранее намеченный пункт в такой линии. Также широко применялись брандеры.

Внезапная атака на подобный, скованный цепями флот, дополненная огневым нападением, обычно завершалась полной победой, т.к. малоподвижные суда не могли свободно маневрировать и тонули по несколько штук за раз. Но в длительных «регулярных» сражениях флотов Северных и Южных царств, обычно встречавшихся в боях на Хуанхэ, эти плавучие укрепленные линии имели широкое применение.

Естественно, для длительного морского похода, да еще протекающего в условиях постоянных боестолкновений с мало-мальски подготовленным морским флотом противника, такой флот был непригоден. Однако в самом Китае он активно использовался для разнообразных операций, в т.ч. для высадки стратегических десантов, применение которых отмечено при противоборстве царств Цинь и Чу ⁶⁶ еще в эпоху Чжаньго ⁶⁷. Для увеличения возможностей его использования в стране расширялась система каналов. При правлении династии Суй специально прорыли Великий Канал, соединивший между собой две великие реки Китая – Янцзы и Хуанхэ. Мобильность войск и, соответственно, обороноспособность страны, была значительно повышена.

В целом же, для правления Вэнь Хуанди характерно стремление преодолеть традиционные оборонительные тенденции ведения боя за счет увеличения численности гвардии, тяжелой и легкой конницы, активного использования флота, что являлось отражением захватнического характера империи Суй.

Вот с такими войсками Ван Шицзи и Хань Ванляну необходимо было нанести поражение и уничтожить царство Когурё, которое к тому времени занимало весьма значительную территорию и обладало большим военно-экономическим потенциалом, а также большими людскими ресурсами.

Что же представляло собой войско Когурё, которое должно было преградить путь войскам Вэнь Хуанди в смертельной схватке?

 

7. Военное устройство Когурё

 

Судя по данным «Самгук Саги» ⁶⁸ при ване Когурё постоянно находился корпус из 5-10 тысяч тяжеловооруженных всадников, которых автор «Самгук Саги» Ким Бусик ⁶⁹ называл «железными» (чхольгибёнъ). Возможно, подобная структура армии отражала первоначальное деление правящего клана страны на 5 частей (пу), о значении которых ученые спорят до сих пор. Одни видят в них структурное деление страны на 4 провинции, ориентированные по сторонам света, и особый столичный округ, возглавляемые представителями правящей династии и их родственниками. Другие – систему из пяти собственно когурёских племен (пучжок), каждое из которых выставляло воинов в дружину вана. Окончательное решение этого вопроса тесно связано с определением характера социально-экономических отношений в Когурё и лежит за рамками данной обзорной статьи.

Для увеличения численности полевых войск когурёские ваны активно использовали своих вассалов и союзников – мохэ, кидань, сушэнь ⁷⁰ и прочие племена. Их численность порой достигала 10-20 тысяч человек, а поскольку призывались только профессиональные воины, боеспособность когурёского войска в таких случаях значительно повышалась.

В случае большой опасности для страны поднималось народное ополчение. Его численность могла быть весьма велика – от 50 до 100 тысяч человек. Оно снабжалось оружием при сборе в лагерях. В мирное же время ополченцы возвращали оружие в арсеналы, расположенные в крепостях, являвшихся административными центрами округов королевства. Однако ополчение созывалось крайне редко – за годы, прошедшие с момента основания Когурё и до суйско-когурёских войн упоминания о войсках численностью более 30000 воинов (т.е. дружина вана и отряды мохэ и прочих союзников и вассалов) встречаются всего несколько раз. Но, начиная с конца 6 в. ополчение приходилось поднимать очень часто – борьба с крупными силами сначала суйских, а потом и танских ⁷¹ войск требовала больших воинских контингентов. При этом сразу проявилось резкое снижение боеспособности когурёской армии.

Кроме полевых войск, в многочисленных крепостях постоянно находились гарнизоны, несшие службу по охране границ и выполнявших охранно-полицейские функции. Численность гарнизонных войск колебалась от нескольких тысяч (или даже десятков тысяч в годы войны) человек, как, например, в стратегически важных крепостях типа Ёдон⁷² (Ляодун) или Анси ⁷³ (Аньши), сложенных из циклопических гранитных блоков, до нескольких десятков человек в бревенчатых таёжных и горных фортах ⁷⁴. Воины, размещавшиеся в таких фортах и крепостях, могли являться и крестьянами, отбывающими воинскую повинность, и профессиональными воинами, выходцами из семей военной знати Когурё.

Ван имел свои арсеналы и государственные зерновые склады. Зерновые склады являлись хранилищами стратегических запасов провианта и широко использовались не только во время военных действий, но и для ликвидации последствий многочисленных природных бедствий, зачастую приводивших к неурожаю. В своих походах небольшие профессиональные когурёские отряды довольствовались тем, что могли взять в землях противника, т.е. попросту грабили занимаемую территорию. При перемещениях по стране в их распоряжении оказывались многочисленные ванские склады. При сборе ополчения ван объявлял мобилизацию мужского населения в возрасте от 15 до 60 лет для исполнения строительных и гужевых повинностей.

Т.о., вооруженные силы Когурё при проведении большой мобилизации могли составить примерно 300000 человек, что при населении страны около 6000000 человек составляло не более 5% населения.

За счет подобной системы комплектования армии людские ресурсы Когурё не подвергались столь безжалостной эксплуатации, как в Суй. Поэтому страна была способна к длительному сопротивлению и быстрому восполнению боевых потерь.

Вооружение когурёской армии находилось (во всяком случае, для профессиональных войск вана) на высоком для того времени уровне. В 324 г. отмечается появление железных щитов, с начала 6 в. – камнеметов, издревле употреблялись длинные копья, мечи, секиры, кольчуги, шлемы, пластинчатые панцири.

С 4 в. в состав Когурё вошли земли бывшей китайской префектуры Лолан, где были найдены многочисленные детали арбалетов. Из «Самгук Саги» и «Суй Шу» ⁷⁵ известно, что когурёсцы приглашали из Китая специалистов по производству арбалетов, что вызвало неудовольствие Вэнь Хуанди. Единичный арбалетчик, пусть даже в составе профессиональной дружины, не представляет собой грозной опасности, поэтому нота протеста суйского правительства очень важна для понимания ситуации: одно время в китайских войсках наиболее мощной ударной силой были именно пешие арбалетчики, неоднократно отличавшиеся во времена императоров династии Хань. Т.о. можно предположить не только наличие в когурёских войсках наряду с луками и арбалетов китайского образца, но и даже целых отрядов арбалетчиков ⁷⁶. Возможно, их набирали из военнообязанных и выдавали им оружие на время прохождения службы. Т.к. арбалет не требует такой тщательной подготовки стрелка, как лук, то наличие арбалетчиков в когурёской армии было серьезным фактором, не учитывать который Вэнь Хуанди никак не мог.

Армия Когурё строилась по принципу, в чем-то напоминавшем устройство вооруженных сил империи Суй, однако отсутствовали такая четкая организация, а также столь беспощадная эксплуатация населения. С одной стороны, это придавало структуре когурёской армии определенную рыхлость, с другой – повышало способность страны к сопротивлению.

Постоянного флота Когурё также не имело.

В бою войска Когурё отличали стремление сначала обескровить противника, заманить его в засаду, навязать бой в неудобном для противника месте, расстроить ряды упорной обороной пехоты, а затем нанести сильный удар тяжелой конницей. В наступлении когурёсцев отличала стремительность, в обороне – стойкость, наступательные тенденции преобладали над оборонительными при действиях профессиональных дружин, и обратно – при действии больших соединений.

 

8. Поход 598 г.

 

В шестую луну 598г. войско Хань Ванляна вступило на заставу Юйгуань ⁷⁷. По европейскому календарю шел конец июля. В это время на Дальнем Востоке обычно начинается сезон тайфунов. Не было исключением и это лето: проливные дожди размыли дороги, непродуманная система снабжения начала давать сбои (войскам приходилось опираться только на продовольственные склады местного приграничного округа, не рассчитанного на содержание такой большой армии) – в войске стал отмечаться недостаток продовольствия. Отсутствие хорошей питьевой воды вызвало эпидемии холеры и дизентерии. Среди солдат началось брожение.

Тем не менее, армия Хань Ванляна продолжала двигаться вперед. Возможно, по традиции, впереди армии двигались отряды конных латников. В описании марша армии Цао Жэня⁷⁸ на Синье ⁷⁹ Ло Гуанчжун приводит следующие строки:

«Цао Жэнь и Цао Хун⁸⁰ возглавляли стотысячную армию. Впереди, прокладывая путь, ехал Сюй Чу ⁸¹ с тремя тысячами всадников в латах»

За ее передвижениями внимательно следили дозоры когурёсцев.

При описании похода Хань Ванляна в «Суй Шу» и «Самгук Саги» отмечаются расхождения: по данным Ким Бусика столкновений не было, а по данным китайцев когурёсцы разоряли местность, по которой шла армия Суй, вступали в многочисленные мелкие стычки с войсками Хань Ванляна, деморализуя солдат молниеносными налетами.

С большими трудностями юаньшуай Хань Ванлян довел войска до реки Ляохэ.

Тем временем произошло два других очень важных события – пэкческий Видок-ван ⁸² послал к Вэнь Хуанди людей с предложением присоединиться к походу и разгромить Когурё комбинированным ударом с севера и юга. Вэнь Хуанди, по не дошедшим до нас причинам, ответил отказом. Тем не менее, теперь когурёсцы должны были следить и за действиями своего юго-западного соседа.

Отказывая Чхон-вану, Вэнь Хуанди не отказывался от мысли о войне на два фронта. По примеру похода ханьской армии против Ко Чосона ⁸³ в 108 г. до н.э. из Дунлая ⁸⁴ к крепости Пхеньян ⁸⁵ вышел флот Чжоу Лохоу, который должен был нанести удар в самое сердце Когурё.

Однако неудачно выбранное время нападения и недостаточная подготовка китайских моряков привели к тому, что, попав в сильный шторм, эскадра Чжоу Лохоу потеряла много кораблей и была вынуждена вернуться на базу.

В десятую луну 598 г. начались заморозки. Поредевшее войско Хань Ванляна начало отход от Ляохэ. По данным «Самгук Саги», потери сухопутной армии достигали 80-90%. Поражение Суй было полным.

 

9. Между войнами

 

Войска Суй ушли. Однако Ёнъян-ван прекрасно понимал, что силы империи далеко не исчерпаны. Поэтому он предпочел формально покаяться перед императором, с целью выиграть время. Вэнь Хуанди, не имея другого выбора, полностью вывел войска из Южной Манчжурии, где у него не было оборудованных баз, и вернул Ёнъян-вану все его титулы. Одновременно Вэнь Хуанди запретил Пэкче предпринимать враждебные действия против Когурё. Внешне все успокоилось, однако в Чанъане все прекрасно понимали, что это – всего лишь затишье перед надвигающейся бурей.

Для обеспечения своего положения Ёнъян-ван предпринял меры самого разного характера.

Для обеспечения тыла когурёсцы напали на Пэкче в 598 г. и на Силла – в 603 г., взяли ряд пограничных крепостей, угнали в плен несколько тысяч человек. Нападения эти были, по сути, обычными набегами, но они давали ясно понять – ван Когурё не потерпит сговора с врагом за своей спиной.

Пэкче, встревоженное таким поворотом событий, обратилось к Суй с предложением заключить союз против Когурё. Новый суйский император Ян-ди ⁸⁶ дал свое согласие и поручил пэкческому Му-вану⁸⁷ собирать информацию о положении дел в Когурё.

Опасаясь вторжения больших масс конницы, Ёнъян-ван начал дипломатические интриги и в стане врага. Посол Когурё попытался заключить сепаратный договор с восточно-тюркским Тули-ханом⁸⁸, находившимся в зависимости от Суй и посылавшим конницу на помощь Суй по приказу императора. Попытка провалилась – суйцы застали когурёского посла в ставке Тули-хана. Послу тут же передали ультиматум: ван Когурё должен был немедленно явиться ко двору нового императора Суй Ян-ди с изъявлением покорности. Иначе, говорилось в ультиматуме, Тули-хан «придет-де в земли Когурё с инспекцией». Ёнъян-ван был сильно обеспокоен, но на поклон к Ян-ди не поехал. Было принято решение готовиться к войне.

 

10. Подготовка к походу. 611 г.

 

Во второй луне 611 г. император Ян-ди объявил о походе на Когурё. Указы были разосланы по стране. Пунктом сбора войск был назначен Чжоцзюнь ⁸⁹.

В самом начале лета в Чжоцзюнь прибыл Ян-ди и расположился во дворце Линьшо. Со всех сторон стекались войска – указом императора было предписано собрать невиданную доселе армию в 2000000 человек и еще не менее 4000000 должно было выступить вслед за армией в поход в качестве носильщиков и рабочих. Поднебесная замерла в ожидании бури.

Естественно, собрать 2000000 воинов Ян-ди не мог – как уже говорилось выше, мобилизационные возможности Суй не превышали 1000000 человек и Ян-ди широко распахнул двери государственной казны. За золото императора толпы наемников-мубин должны были сбежаться к подножию трона Сына Неба и в едином порыве смести с лица земли непокорного застенного вассала ⁹⁰. Однако Ян-ди просчитался.

В «Когурё понги» записано: «Всего в армии насчитывалось 1333800 человек, а объявлено было о 2000000…» Некомплект составлял более 30%! Однако Ян-ди это не насторожило. С увлечением занимался он формированием огромной армии вторжения, готовил флот, запасал провиант, разрабатывал диспозиции. В соответствии с традициями кочевников, которые много лет правили в Северном Китае и составляли значительную часть китайского войска, император принял решение лично возглавить армию.

Одно нововведение императора может показаться весьма странным: без предварительного доклада императору ни один из частных военачальников не имел права предпринять какое-либо решение, хотя бы оно и диктовалось сложившейся обстановкой. Возможно, эта мера должна была связать воедино разноплеменное войско. Так или иначе, жесткая вертикаль власти пронзила войско сверху донизу.

 

11. Организация армии вторжения

 

Для облегчения марша и придания наступлению охватывающую форму было сформировано 40 армий (цзюнь). Из них 24 армии являлись ударными и, по древней традиции, были разделены на левое и правое крылья. Организация их была следующей:

1)  Штаб – 1 главнокомандующий (шанцзян) и 1 заместитель (яцзян).

2)  Конница – 4 полка (туань) по 1000 конников (цибин), в каждом туань по 10 эскадронов (дай) по 100 цибин = всего в армии 4000 цибин.

3)  Пехота – 4 полка (туань) по 2000 пехотинцев (буцзу), в каждом туань по 20 рот (дуй) по 100 буцзу = всего в армии 8000 буцзу.

4)  Вспомогательные войска – 4 туань по 6000 носильщиков и рабочих (саньбин) = всего в армии 24000 саньбин.

Каждый туань возглавлял полковник (пяньцзян). У каждого полка был свой цвет знамен и вымпелов. Кроме того, полки различались по цвету завязок шлемов и доспехов.

Т.о. в армии числилось 12000 строевых воинов (бин) и 24000 нестроевого (чжун) состава. Соотношение строевой пехоты к коннице составляло 2 : 1. (Для справки: в разных китайских владениях, начиная с эпохи Троецарствия, соотношение конницы и строевой пехоты составляло 1 : 1 (у воинов областей Силян, Хэбэй) до 1 : 3 (у воинов области Цзинчжоу в Сычуани).)

 

Армии левого крыла:	Армии правого крыла:
Лоуфан 91	Няньчань
Чжанчэнь	Ханьцзы
Минхай	Хуньми
Гайма 92	Линьтунь
Цзяньань	Хоучэн
Наньсу	Тиси
Ляодун	Тадунь
Сюаньту 93	Сушэнь
Фуюй	Цзеши
Чаосянь	Дунши
Воцзюй 94	Дайфан 95
Лолан 96	Сянпин 97

 

Наименования армий соответствовали основным маньчжурским и корейским топонимам, что давало понятие как о направлении, на котором должна была действовать армия, так и об общей идее захвата всех земель, принадлежавших Когурё.

 

12. Выступление в поход. 612 г. 

 

Весной 612 г. в день имо ⁹⁸ первой луны перед воинами зачитали приказ Ян-ди, в котором он обвинял Когурё во всех мыслимых и немыслимых грехах и угрожал «восстановить гуманное правление» на землях мятежного вассала.

Для воодушевления воинов были проведены многочисленные жертвоприношения, церемония принесения присяги грядущей победе, войскам фубин было выдано оружие. Сорок армий выступили в поход.

Войска выступали в течение 40 дней – ежедневно лагерь покидал только 1 цзюнь. Интервал между цзюнями должен был составлять не менее 40 ли. Между войсками на марше должны была поддерживаться связь посредством барабанов и рожков. Выступив по 24 дорогам, войска растянулись на пространстве, равном примерно 960 ли.

За основными силами в поход выступил и сам Ян-ди. Поскольку целью похода было не просто покорение Когурё, но и включение его земель в состав империи Суй, с императором, помимо 12 вэй гвардии (от 60 до 84 тысяч воинов) выступило практически все правительство:

1) три управления «сань тай» ⁹⁹:

1.  Ечжэ – управление по приему людей и дел на рассмотрение.

2.  Сыли – управление по надзору за рабами и осужденными.

3.  Юйши – управление по делопроизводству

2) пять министерств «у шэн»

1.  Дяньнайшэн – дворцовое ведомство.

2.  Шаншушэн – кабинет министров.

3.  Найшишэн – главная канцелярия.

4.  Бишушэн – податное ведомство.

5.  Мэньсяшэн – палата советников.

3) девять канцелярий «цзю сы» ¹⁰⁰ (букв. «девять управлений»)

1.  Тайчан – поминальных обрядов в храме предков императора.

2.  Гуанлу – торжественных пиров.

3.  Вэйвэй – охраны дворцовых ворот.

4.  Цунчжэн – заботы об императорской семье и ее родственниках.

5.  Тайпу – дворцовых конюшен.

6.  Дали – уголовных наказаний.

7.  Хунлу – дипломатического приема вассалов.

8.  Сынун – финансовых поступлений в казну.

9.  Тайфу – расчетов императорской казны.

Армия вторжения стала представлять собой как бы государство в миниатюре, со своими войсками, государственным аппаратом и ставкой владыки.

Марш и сосредоточение армий у берегов Ляохэ занял около 2 месяцев. Попутно войскам приходилось вступать в стычки с когурёсцами и брать штурмом мелкие укрепления. Так было захвачено единственное владение Когурё в Ляоси (владения к западу от реки Ляохэ) – Мурёра ¹⁰¹. К концу марта 612 г. на правый берег Ляохэ прибыл и сам Ян-ди.

 

13. Бои на Ляохэ

 

Река уже вскрылась, мутные воды стремительно неслись к морю. Свежая зеленая травка только проклюнулась на недавно обтаявших холмах и суйские кони жадно щипали молодую поросль.

Ждать было нельзя – по пятам огромной армии незримо следовал чудовищный Канчхори, угрожая голодом.

Ян-ди призвал к себе управляющего министерством общественных работ Юйвэнь Кая ¹⁰² и повелел подготовить наплавной мост из трех дорожек ¹⁰³ для форсирования Ляохэ на глазах сосредоточенной на левом берегу армии Когурё. «Пусть возгордившиеся варвары содрогнуться!» – торжественно и мрачно изрек Ян-ди.

Нет никаких сведений о том, почему подготовка переправы готовилась именно на виду у когурёсцев, а не выше или ниже по течению. Неясно, почему не было предпринято каких-либо мер по маскировке приготовлений к столь сложной операции, как форсирование большой реки в половодье. Непонятно также, почему не были предприняты какие-либо отвлекающие маневры. В «Самгук Саги» упоминается только о постройке моста и последующих событиях. Видимо, тайна так и останется нераскрытой.

Также непонятны численность, состав и расположение войска Когурё и причины, по которым оно не воспользовалось своим обычным преимуществом в мобильности, дав частично переправиться неприятелю и атаковав его в момент переправы. Были ли там воины мохэ, или же «железные всадники» вана, или же просто мобилизованные крестьяне приграничных округов – об этом нет сведений. Но ясно только одно – это войско было гораздо больше, чем обычно поднимали ваны Когурё.

Итак, получив приказ императора, Юйвэнь Кай развил бурную деятельность. Закипела работа и вот наплавной мост в три дорожки был перекинут через Ляохэ, суйские солдаты ринулись к переправе. Но разлившаяся Ляохэ сыграла со строителями моста злую шутку – мост всего-навсего на какой-то чжан не достигал противоположного берега и суйские храбрецы были вынуждены бросаться в мутные воды, надеясь достичь берега вброд. Стремительным течением многие были унесены, многие захлебнулись, спрыгнув в воду в полном вооружении, те же, которые смогли выбраться на высокий восточный берег, были встречены когурёскими войсками. Стрелы лились дождем, поражая сгрудившихся на мосту суйцев, воздух содрогался от криков тонущих, рева яростно рубящихся когурёсцев. Суйские военачальники Май Течжан, Цян Шисюн, Мэн Ча и многие другие, возглавившие атаку небольшого отряда суйцев, сумевших выбраться на берег, пали смертью храбрых в неравном бою с ляодунскими воинами. Загремели гонги и обезумевшие от страха воины бросились по недостроенному мосту, превратившемуся в смертельную западню на западный берег. По Ляохэ плыли изуродованные трупы…

Гневу Ян-ди не было предела. Юйвэнь Кай дешево отделался – его просто отстранили от производства работ. Надзирателю малой канцелярии (шаофуцзянь) Хэ Чоу было приказано срочно исправить и удлинить мост. Войска, деморализованные столь неудачной попыткой форсировать Ляохэ, срочно приводили в порядок. Через 2 дня все было готово для новой переправы.

На этот раз переправа развивалась успешно. Суйские воины быстро пересекли реку и начали выстраиваться на противоположном берегу. Что происходило дальше – непонятно. Ким Бусик очень скуп на слова. Описывая сражение, развернувшееся на восточном берегу Ляохэ, он только с горечью упоминает, что после упорной битвы когурёсцам пришлось отступить, потеряв более 10000 человек убитыми. Путь в Ляодун был открыт.

Армия вторжения, блестя чешуей доспехов, подобно огромной змее вползала на территорию мятежного царства.

Ударный кулак из цзюней левого крыла стремительным маршем достиг древней крепости Ёдонъ, чьи циклопические стены были сложены еще в легендарные времена Ко Чосона, и блокировала все пути сообщения с внешним миром. Началась героическая оборона крепости Ёдонъ.

 

14. Оборона крепости Ёдонъ

 

Очень быстро гарнизон крепости, мужественно встретивший первый натиск врага, осознал, что лихие вылазки из крепости ведут лишь к увеличению потерь среди защитников, мало влияя на состояние осаждающих крепость войск.

Тогда комендант крепости приказал вылазки прекратить и упорно обороняться за стенами. Однако и эта мера не спасла положения – суйские военачальники были искусны в военном деле, их солдаты – хорошо вооружены и многочисленны. И вскоре когурёсцы осознали, что лучше сдаться, чем бессмысленно погибнуть. К суйским войскам был направлен парламентер.

Однако, памятуя наказ императора о том, что любое действие необходимо согласовывать с ним лично, глава осадного корпуса не рискнул принять капитуляцию когурёской твердыни на свой страх и риск и послал гонца к Ян-ди. Военные действия под стенами крепости были временно прекращены и измотанные непрерывными боями защитники получили долгожданную передышку.

Тем временем Ян-ди увлеченно занимался административным устройством оккупированных его армией земель Ляодуна. По повелению императора население было освобождено от податей на 10 лет, началось определение границ округов и уездов, управляющий уголовной палатой (синбу шаншу) Вэй Вэньшэн начал «умиротворение местного населения». Видимо, в представлении Ян-ди война была уже выиграна. Поэтому, когда явился гонец из под стен Ёдонъсонъ ¹⁰⁴ Ян-ди велел обращаться со сдающимися врагами ласково и сам поспешил к крепости, чтобы принять капитуляцию. На дворе стоял май месяц.

Однако, пока гонец скакал туда-обратно, защитники Ёдонъсонъ вновь подготовились к защите и отказались сложить оружие. Суйские войска вновь ринулись на штурм.

Трижды мужественные защитники находились на краю гибели, и трижды командир суйского осадного корпуса посылал гонца к императору, не решаясь принять капитуляцию без высочайшего одобрения. И трижды когурёсцы собирались с силами, отбивали вражеские приступы и даже устраивали отчаянные вылазки. А император, словно опьяненный весной, не замечал ничего. Целый месяц длился его путь до стен осажденной крепости.

Наконец, в шестую луну, в день кими ¹⁰⁵ коляска императора остановилась в южном предместье Ёдонъсонъ. Увидев непокоренную крепость врага, он тут же устроил военный совет, на котором разнес всех командиров, пригрозил всем смертной казнью за нерадивость и … тут же удалился в местечко, называемое Люхэ, где выстроил ставку, известную в истории как Люхэчэн.

Окруженную частоколом из тесаных бревен ставку императора длиной окружности в 8 ли войска саньбин строили почти полмесяца, а тем временем вторжение пробуксовывало. Помимо Ёдонъсонъ держались Анси и другие крупные и мелкие когурёские крепости в Ляодуне. Войска, посланные на захват Чанъана находились еще в «10000 долгих ли от цели».

Исход войны решался в зависимости от действий корпуса, направленного за реку Ялуцзян. А судьба завоеванных земель – от взятия крепости Ёдонъсонъ. Поэтому войска императора с удвоенной энергией бросились на штурм циклопических стен ляодунской твердыни, а войска 9 цзюней форсированным маршем двигались к столице Когурё.

 

15. Поход 9 цзюней

 

Итак, еще с момента переправы через Ляохэ в марте 612 г, 9 цзюней ударных войск общей численностью 305000 человек строевого и нестроевого состава спешили переправиться через реку Ялуцзян, чтобы поддержать высадку десанта в устье реки Пхэсу ¹⁰⁶, который, по замыслу императора, должен был взять крепость Пхёньян. После соединения в районе Пхёньяна войск ударного кулака и морского десанта, царство Ёнъян-вана разрезалось китайскими войсками на несколько частей, оборона ляодунских твердынь теряла бы смысл и мятежному владыке оставалось бы только бежать в глухие леса Приморья, либо явиться с повинной в ставку Ян-ди и на коленях умолять о помиловании.

С полуострова Шаньдун выступил т.н. Цзян-Хуайский флот под командованием великого полководца левой вспомогательной гвардии (цзоивэй дацзянцзюня) Лай Хуэра. В его эскадре были суда, пришедшие с Янцзы и Хуанхэ, а также многотысячный десантный корпус, в т.ч., видимо, и гвардейцы его вэй.

Еще от момента переправы через Ляохэ Ян-ди отделил 9 ударных цзюней под командованием генералов гвардии:

1)  Фуюй цзюнь (левое крыло) – великий полководец левой вспомогательной гвардии (цзоивэй дацзянцзюнь) Юйвэнь Шу.

2)  Лолан цзюнь (левое крыло) – великого полководца правой вспомогательной гвардии (юивэй дацзянцзюнь) Юй Чжунвэнь.

3)  Ляодун цзюнь (левое крыло) – великий полководец левой доблестной гвардии (цзосяовэй дацзянцзюнь) Цзин Юаньхэн.

4)  Воцзюй цзюнь (левое крыло) – великий полководец правой вспомогательной гвардии (юивэй дацзянцзюнь) Сюэ Шисюн.

5)  Сюаньту цзюнь (левое крыло) – великий полководец правой охранной гвардии (ютунвэй дацзянцзюнь) Синь Шисюн.

6)  Сянпин цзюнь (правое крыло) – полководец правой отражающей гвардии (ююйвэй цзянцзюнь) Чжан Цзинь.

7)  Цзеши цзюнь (правое крыло) – полководец, правый воинственный князь (юухоу цзянцзюнь) Чжао Сяоцай.

8)  Суйчэн цзюнь – полководец левой боевой гвардии (цзоувэй цзянцзюнь) Цуй Хуншэн.

9)  Цзэнди цзюнь – офицер правой отражающей гвардии (цзяньцзяо ююйвэй хубэнь ланьчжан) Вэй Вэньшэнь.

Эти цзюни выступили из районов крепостей Лохэ и Хуайюань, расположенных в Ляоси. Командующим группировкой был назначен Юй Чжунвэнь, великий полководец правой вспомогательной гвардии, командир Лоланского цзюня. Ян-ди верил в его исключительный полководческий талант и запретил остальным военачальникам предпринимать какие-либо действия без одобрения Юй Чжунвэня. Однако власть командующего ударной группировкой была не абсолютной – специально назначенная комиссия по умиротворению населения вновь присоединенных областей имела право вето на некоторые распоряжения Юй Чжунвэня. Естественно, такое вмешательство в дела военного командования должно было иметь под собой аргументированное обоснование, но искушенным в казуистике конфуцианцам подобрать соответствующие данные и представить все в нужном для них свете не представляло особого труда. Т.о. изначально в этом походе власть командующего не была абсолютной, что, как мы увидим далее, привело к трагическим последствиям.

Наиболее же авторитетным военачальником среди девяти командующих был, как покажут дальнейшие события, Юйвэнь Шу, командир Фуюйского цзюня. Многие из командиров были склонны доверять более Юйвэнь Шу, нежели Юй Чжунвэню, ставшему командующим группировкой исключительно по приказу Ян-ди и, видимо, не имевшему достаточной опоры в войсках. Распри между полководцами также не способствовали успеху проводимой операции.

Вопрос со снабжением ударной группировки был проработан с учетом опыта похода Хань Ванляна, когда из-за нехватки продовольствия пришлось сначала приостановить продвижение вглубь Манчжурии, а потом и вообще отвести войска. В Лохэ и Хуайюань было накоплено огромное количество продовольствия и снаряжения. Однако в действительности формальное решение проблемы снабжения путем создания достаточных запасов на границе оказалось малоэффективным.

Перед выступлением в поход войска получили снаряжение и провиант на все время пути, соответственно расчетным данным – 100 дней. Общий вес оружия, снаряжения, продовольствия и фуража составлял 3 даня ¹⁰⁷ на 1 воина, причем не только на воина саньбин, но и воина строевых частей. Реальная переноска такого груза маловероятна, и солдаты стали действовать так, как спустя почти полторы тысячи лет действовал на маневрах бравый солдат Швейк – продовольствие либо изничтожалось в неимоверных количествах тайком от офицеров, либо под палатками выкапывались ямы, в которых закапывалось продовольствие. Начальство быстро раскусило солдатскую хитрость и из благих побуждений издало приказ: «Будет обезглавлен каждый, кто бросит по дороге зерно» Однако тащить на себе столь большой груз, да еще по малоприспособленным для этого дорогам было слишком тяжело и солдаты продолжали хоронить сушеный рис в ямах под палатками. Еще не дойдя до реки Ялуцзян ¹⁰⁸, войска столкнулись с проблемой нехватки провианта.

Тем временем цзоивэй дацзянцзюнь Лай Хуэр вышел из шаньдунских гаваней во главе объединенного Цзян-Хуайского флота и, успешно переправившись через Желтое море, вошел в реку Пхэсу, которую некоторые исследователи отождествляют с современной рекой Тэдонган, допуская, что Пхеньян «Самгук Саги» тождественен современной столице КНДР. Однако вопрос о тождестве этих наименований остается открытым. Там, в 60 ли от крепости Пхеньян, китайцы встретили когурёское войско и в бою нанесли ему тяжелое поражение. Попытка когурёсцев вести активную оборону побережья, уничтожая высаживающихся китайцев, провалилась. Но далее в стане победителей вспыхнул спор, в ходе которого дацзянцзюнь Лай Хуэр настаивал на немедленной атаке Пхеньяна, а яцзян Чжоу Фашан уговаривал своего начальника выстроить укрепленный лагерь и, сковав действия когурёских военачальников, дождаться подхода армий Юй Чжунвэня, Юйвэнь Шу и прочих полководцев, спешащих к Пхеньяну из Ляодуна.

Поскольку мнения полководцев разделились, на совете было решено, что Хуэр с отборными воинами сделает попытку с ходу взять Пхеньян, а Фашан тем временем приготовит укрепленный лагерь на случай неудачного штурма.

Крепость Пхеньян, как и все «варварские» крепости, что неоднократно отмечали китайские авторы, была обнесена двойной стеной¹⁰⁹. Внутренняя часть представляла собой цитадель, а внешняя – опоясывала предместья. Между стенами находилось множество построек – домов, храмов и т.д. Оценив ситуацию, когурёский военачальник ¹¹⁰ принял решение заманить войска Хуэра в ловушку: часть войск заперлась в цитадели, часть укрылась внутри большого храма в одном из предместий, а третья часть выступила за стены и завязала бой с китайцами. После недолгого боя когурёсцы, как бы в панике, бросились к воротам крепости. Хуэр энергично преследовал их и ворвался в пространство, огороженное внешней стеной. Начались уличные бои, во время которых когурёские воины были рассеяны. Тогда Хуэр счел, что город пал, и разрешил своим воинам грабить. В городе начался хаос, чем и воспользовались спрятавшиеся в засаде когурёсцы. Хуэр потерпел жестокое поражение и поспешно отступил вниз по реке. Когурёсцы преследовали его, намереваясь полностью уничтожить десант, но, к счастью для суйских солдат, Фашан уже успел подготовить оборонительные сооружения, за которыми и укрылись уцелевшие воины Хуэра. Когурёские воины вынуждены были отказаться то мысли полностью истребить суйцев и захватить в плен Хуэра. Но и без того поражение китайцев было полным – из нескольких десятков тысяч человек, вошедших в предместья Пхеньяна, по свидетельству Ким Бусика, в живых осталось всего несколько тысяч солдат и офицеров. В этой ситуации Хуэр счел за благо не дожидаться подхода войск с Ляодуна и в скором времени эвакуировал лагерь на берегу Пхэсу.

Так войска группировки Чжунвэня потеряли возможность нанести поражение Когурё, взаимодействуя с десантом Хуэра. Но известия об этом событии еще не дошли до военачальников 9 армий и их наступление продолжалось.

Пунктом сбора всех армий была назначена местность западнее реки Ялу. К этому месту суйские войска прибыли в весьма потрепанном состоянием – Мундок организовал непрерывное «сопровождение» суйских солдат силами своей конницы, запасы зерна у китайцев в связи с нехваткой носильщиков и вьючных животных подошли к концу, а воины были изнурены долгими переходами.

Перед тем, как перейти Ялу, суйские полководцы собрались на военный совет. И здесь Ян-ди остался верен себе – юивэй дацзянцзюнь Юй Чжунвэнь был назначен старшим среди полководцев по причине своего умения хорошо строить планы, но прочие полководцы должны были лишь докладывать ему об общем положении в своих армиях и совещаться с ним. Т.о. власть Чжунвэня в войсках не была абсолютной. И вот, пока суйские военачальники совещались, произошло нечто из ряда вон выходящее – в суйский лагерь явился Ыльчи Мундок собственной персоной, человек, объявленный в розыск личным указом Ян-ди! Чжунвэнь имел на руках секретное предписание взять живыми Ёнъян-вана и вдохновителя обороны Когурё, военного министра Ыльчи Мундока – и вот Мундок сам явился к суйцам!

Суйские военачальники было опешили, но быстро подавили замешательство – повторять для них императорские приказы было явно излишне. Судьба когурёского военачальника висела на волоске – суйцы с первых же его слов поняли, что когурёские «мирные предложения» – это лишь предлог, под которым Ыльчи Мундок пытается собрать достоверную информацию об обстановке в стане врага! Но тут опять все было испорчено вмешательством императора, правда, на этот раз косвенным – с войсками шли так называемые «вэйуши», чиновники, ответственные за «умиротворение» захваченных областей. По распоряжению императора вэйуши могли отменять слишком суровые меры военачальников, что, естественно, не укрепляло единоначалия в войсках. Вот и теперь шаншу ючэн Лю Шилун запретил Чжунвэню арестовать Мундока, заявив, что добровольная сдача Когурё выгоднее, нежели его покорение силой, и что нехорошо трогать посланца. Мундок же, выяснив все, что ему было нужно, ушел обратно за Ялу и все попытки Чжунвэня захватить его в пути успеха не имели. Этот факт обострил противоречия между популярным в войсках Юйвэнь Шу, возглавлявшим авангард, и командующим Юй Чжунвэнем. Шу ратовал за скорейшее отступление, а Чжунвэнь настаивал на молниеносном продвижении вперед. Наконец Чжунвэнь пересилил и войска Шу и прочих полководцев перешли через Ялу.

Суйские солдаты шли налегке, без обозов и запасов. Согласно данным «Суй шу», это была преимущественно конница. Мундок выслал им навстречу летучие отряды, т.ч. войска Шу по 7-8 раз вступали в бой и «одерживали победы» над разбегавшимися при их появлении когурёсцами. Суйцы голодали, несли постоянные потери, уставали от продолжительной погони, но упорно шли вперед, подогреваемые надеждой на богатую добычу в Пхеньяне и воодушевленные слабым сопротивлением противника. Вконец измотанные войска цзоивэй дацзянцзюня Юйвэнь Шу встали лагерем у подножия горы всего в 30 ли от Пхеньяна. По китайским военным канонам такая ситуация называется «столкнуться с головой дракона» и относится к числу самых опасных из возникающих на войне, но суйская армия была вынуждена пренебречь этим обстоятельством. В это время к Шу явился посланец Мундока, который обещал, что ван явится на аудиенцию к Ян-ди, если Шу отведет свои войска. А для того, чтобы Шу поверил его словам, когурёское правительство готово встретить Шу и его офицеров у ворот Пхеньяна через 15 дней и вручить ключи от Пхеньяна и важные государственные документы.

Юйвэнь Шу не имел сил атаковать Пхеньян, о силе укреплений которого он уже, видимо, получил некоторое представление (напомню, что 30 ли – это около 15 км.) – ведь обозы с осадными машинами остались далеко за Ялу. Поэтому ему пришлось согласиться с предложением Мундока и вот, через две недели Шу со своим штабом появился у «гостеприимно закрытых» ворот когурёской столицы. Со стены возмущенному китайскому генералу ответствовал не кто иной, как сам Ыльчи Мундок. На прекрасном китайском языке он произнес стихотворение, смысл которого сводился к следующему: «Вы достигли всего, чего можно достигнуть. Не стоит искушать Небо. Лучше вернуться домой». После этого поэтического экспромта Мундок любезно сообщил Шу, что суйский десант давно разбит и надеяться на его помощь нечего. «Но не все потеряно, – продолжал когурёский министр – если суйские войска отойдут за Ляохэ, Ёнъян-ван лично прибудет ко двору Ян-ди и возникшее между двумя государствами «недоразумение» будет исчерпано во время личной встречи сюзерена и вассала». Разъяренному Шу пришлось возвратиться восвояси. Умелый и знающий полководец, Шу прекрасно понимал, что положение именно таково, каким его описал Мундок. Фактор неожиданности был давно утерян, а войска суйского авангарда – не готовы к затяжным боям. Оставалось «принять» условия Мундока. 15-дневное стояние под стенами Пхеньяна не принесло суйцам ни малейшей пользы, зато когурёсцы получили все, что им было нужно. Применив тактику «ворон и облаков», летучие когурёские отряды то атаковали суйцев с тыла и фангов, то рассеивались при стремлении китайских воинов вступить в большой бой. Армия Шу шла под угрозой постоянного нападения большого когурёского войска, построившись в каре.

В седьмом месяце Шу начал переправу через реку Сальсу ¹¹¹. Когда половина армии уже перешла через реку, когурёсцы ударили стыла и опрокинули суйцев. Погиб один из 9 командующих – ютуньвэй цзянцзюнь Синь Шисюн. Его гибель совершенно деморализовала воинов и они бросились наутек. За сутки, бросая оружие и загоняя насмерть коней, они добрались до реки Ялу, где располагались части Ван Жэньгуна ¹¹². Атака войск Жэньгуна заставила когурёсцев отступить и временно прекратить активное преследование разбитых войск. Небольшие отряды когурёской конницы продолжали совершать молниеносные набеги на отступающие колонны суйцев, но столь масштабного побоища, какое имело место на Сальсу, уже не повторилось. Тем не менее, из огромного войска в 305000 человек, выступивших на Пхеньян, обратно в Ляодун вернулись лишь жалкие остатки. Ким Бусик утверждает, что в армии было по 12000 строевого состава. Каждую армию также сопровождали вспомогательные войска в количестве 24000 человек, занимавшихся инженерными работами и транспортировкой грузов. Естественно, что, учитывая сообщения Ким Бусика о том, что не хватало носильщиков для переноски продовольствия и что рейд 9 армий был спланирован как внезапная атака на политический центр Когурё, саньбин было явно меньше нормы. Так, взяв за основу армию из 12000 строевых воинов цзу, мы получаем в 9 армиях 108000 цзу и 197000 саньбин. Ким Бусик также указывает, что из всех армий уцелело не более 2700 человек, однако тут же говорит, что армия Вэй Вэньшэна совсем не понесла потерь.

Скорее всего, потери суйских войск действительно были очень велики. Ян-ди в ярости приказал заковать Юйвэнь Шу в цепи и в день кемё ¹¹³ приказал выступать из Люхэчэна в обратный путь. Но, как кажется, столь огромные потери, ужаснувшие императора, понесла армия Синь Шисюна, погибшего у Сальсу. Выдержать в течение суток отчаянную гонку на выживание длиной 450 ли (около 220 км.) до самой Ялу могли только лишь всадники, причем загнавшие насмерть коней и бросившие оружие и доспехи. Видимо, на берегах Сальсу нашли свою смерть порядка 8000 пехотинцев, 1300 всадников и 21000 саньбин армии Сань Шисюна во главе со своим полководцем. Т.о., можно предположить, что в огромных курганах-кёнгванах, сложенных когурёсцами в знак триумфа над армией великой империи, покоились только тела этих несчастных и тех, кто пал в постоянных боях с летучими отрядами когурёсцев ранее. Если взять эту цифру за основу, то потери суйских войск после перехода через Ялуцзян составили никак не менее 30000 человек, было потеряно огромное количество оружия, доспехов, снаряжения и продовольствия. Кроме того, начинался сезон дождей, силы армии вторжения были истощены, а основные ляодунские крепости Когурё продолжали упорно сопротивляться. Разгневанный Ян-ди объявил о завершении компании. Войска двинулись на запад. В руках имперцев остались только земли в Ляоси – укрепленный район Мурёра, а также земли в Ляодуне, на которых был организован уезд Ляодун с крепостью Тундин.

Китай, с огромным трудом объединенный Вэнь-ди, пребывал на грани кризиса. Несмотря на то, что структура управления империей была достаточно хорошо продумана и эффективна (что подтвердила последующая общекитайская династия Тан, сохранившая очень многие институты, унаследованные от суйских владык), силы народа истощались. Размах строительных работ и череда тяжелых военных походов вызывали ропот не только среди народных масс, но и в окружении самого Ян-ди. Однако, презрев заветы великих полководцев древности, уже в первом месяце следующего года Ян-ди объявил о новой мобилизации. Тысячи человек были направлены в Ляодун отстраивать крепость, чтобы обеспечить базу для проведения нового похода. Тысячи телег, нагруженных провиантом фуражом, двинулись за Ляо. Все понимали, что новая война неизбежна. Все понимали, что новая война неизбежна.

И вот, во втором месяце Ян-ди предложил приближенным обсудить новый поход. Судя потому, что цзогуаньлу дафу Го Ин сразу принялся отговаривать императора от личного участия в походе, в стране было слишком серьезным, чтобы глава страны мог позволить себе роскошь возглавить войска в заграничном походе, бросив управление державой на оставшихся в столице сановников. Но Ян-ди не внял уговорам, и уже в четвертом месяце его колесница уже катилась по дорогам Ляодуна. Испытанные полководцы, попавшие в опалу после побоища на Сальсу, были восстановлены в званиях и возвращены в действующую армию ¹¹⁴.

Общий план новой компании напоминал предыдущую – блокада основных крепостей Ляодуна с одновременным рейдом на Пхеньян. Единственным отличием было отсутствие морского десанта – по некоторым сведениям, когурёсцы обеспечили себе преимущество на море, однако этот факт кажется маловероятным, т.к. после окончания предыдущей компании прошло всего лишь около девяти месяцев, а потери Когурё также были очень велики. Тем не менее, нам остается только констатировать факт, что в этот раз когурёсцам не пришлось отражать морской десант.

Итак, Юйвэнь Шу и Ян Ичэнь были посланы в глубокий рейд по тылам когурёсцев на Пхеньян, Ван Жэньгун, отбросив энергичной атакой легкой конницы когурёскую пехоту, блокировал крепость Синсонъ, а сам Ян-ди прибыл под стены Ёдонсонъ. На этот раз уроки предыдущей компании были частично учтены и военачальники получили свободу действий. Осадный корпус у стен Ёдонсонъ начал активную подготовку к штурму. И осажденные, и осаждающие были готовы биться насмерть. История второй обороны крепости Ёдонсонъ полна подвигов, совершенных воинами обеих сторон. Так, например, сяокэ Шэнь Гуан в течение одного боя дважды поднимался на стены крепости и собственноручно убил более десяти когурёских воинов. За его мужество император, лично наблюдавший за ходом штурма, пожаловал ему офицерский чин. Однако двадцатидневный штурм успеха не имел – суйские войска приставляли лестницы к стенам, вели подкопы в каменистой земле, подкатывали «летающие башни», но все это не приносило желаемого результата.

Тогда Ян-ди повелел насыпать примет шириной в 30 шагов, чтобы воины могли беспрепятственно штурмовать стены крепости, сложенные из циклопических гранитных блоков. Для этой цели было изготовлено более миллиона полотняных мешков для земли. Для поддержки штурмовых колонн были выстроены огромные восьмиколесные осадные башни, чтобы, стреляя с них, арбалетчики могли подавить сопротивление защитников крепости.

Приготовления были быстро закончены и суйские полководцы назначили день решительного штурма. Но, внезапно в ставку императора примчался гонец из Лояна, сообщивший, что крупный сановник Ян Сюангань, ведавший снабжением армии, поднял мятеж и приближается к Восточной Столице. Программа мятежников провозглашает свержение императора, утратившего мандат Неба и провозглашение новой династии. Многие сановники уже перешли на сторону Сюанганя. Т.о. положение для Суй внезапно резко осложнилось. Бинбу шилан Ху Сычжэн, бывший другом Сюанганя и находившийся при ставке Ян-ди, перебежал к когурёсцам. Осознав всю серьезность складывающегося положения, Ян-ди провел тайное совещание, на котором было принято решение срочно отступать.

Утром защитники Ёдонсонъ увидели, что суйский лагерь опустел. По словам Ким Бусика, боевые доспехи и осадные машины возвышались, как горы. Укрепления, шатры и палатки оставались не разобранными. Когурёсцы заподозрили подвох и два дня не решались покинуть крепость, но затем, убедившись, что засады нет, бросились в погоню за отступающими войсками Ян-ди. Опасаясь, что китайская армия, имевшая огромное численное преимущество, может внезапно остановиться и атаковать преследователей, когурёсцы ограничились уничтожением отставших и не рисковали приближаться к противнику ближе, чем на 80-90 ли. И лишь когда стало известно, что императорская гвардия переправилась на западный берег Ляохэ, когурёсцы внезапно ударили по арьергарду и взяли в плен несколько тысяч суйских воинов.

Итак, уже третий поход против Когурё закончился неудачей. Опять огромные потери, опять сильнейший удар по престижу императорской власти. Суй охватило пламя мятежей.

Своевременное прекращение компании позволило разбить Ян Сюанганя на подступах к Лояну и подавить восстание. Но на смену погибшему встали новые бунтовщики. Ян-ди хотел укрепить свой пошатнувшийся авторитет завоеванием Когурё, но опасность подстерегала его уже на равнинах Поднебесной.

Во втором месяце 614 г. Ян-ди повелел обсудить новую войну против Когурё. Чиновники в страхе молчали. Горечь последних неудач была еще слишком сильна. Армия была ненадежна, народ волновался. Тогда Ян-ди издал указ вновь собрать войска и двинуть их на Когурё без совещания с высшими сановниками империи.

В седьмом месяце сам Ян-ди прибыл в Хуайюань – крепость на Ляохэ. Оттуда он послал Лай Хуэра с задачей молниеносным рейдом взять Пхеньян. Сам император остался в крепости дожидаться подхода основной части войск. Но этого ему уже было не суждено – Поднебесная пылала. Местные начальники задерживали войска либо для того, чтобы использовать их против мятежников, либо для того, чтобы поднять мятеж самим. Лишь незначительная часть мобилизованных прибыла в Хуайюань. Положение складывалось очень серьезное и, если бы Когурё, только что с огромным напряжением сил перенесшее два страшных суйских вторжения, было бы способно на активные наступательные действия, то, возможно, история Китая существенно отличалась бы от того, что мы имеем теперь. Однако силы Когурё также были на исходе.

 

«… Лишь кожа да кости

Остались у бедных людей.

На высохшем теле

Последнего мяса не станет…»

(Ли Гюбо, 1169-1241, перевод А. Жовтиса)

 

Хуэр в своем броске к Пхеньяну встретил сопротивление когурёских войск у крепости Писа, считавшейся неприступной. Но, видимо в полевом сражении, Хуэр одолел их и, блокировав частью сил в цитадели, хотел продолжить движение на Пхеньян. Когурёсцы были уже не в состоянии выставить большую полевую армию, и поэтому Ёнъян-ван был вынужден направить к Ян-ди посла с предложением мира. Одновременно был выдан перебежчик Ху Сычжэн.

Видимо, Ян-ди понял, что большего ему уже не добиться. Поэтому он благосклонно принял посланца когурёского вана и отозвал войска Хуэра. Уже в восьмом император покинул Хуайюань и в десятом месяце уже представил на великом алтаре предков в Чанъани когурёского посла и закованного в цепи Ху Сычжэна. Вслед за «триумфом» в Когурё был отослан полномочный императорский посол с требованием к вану явиться к императорскому двору. Однако Ёнъян-ван, тщательно проанализировав ситуацию, понял, что Ян-ди испытывает огромные затруднения и от поездки отказался. Визит в Чанъань только укрепил бы авторитет Ян-ди и вызвал бы новые потрясения в истощенном войной Когурё. В гневе на Ёнъян-вана, «коварно» обманувшего своего сюзерена, Ян-ди приказал готовить новый большой поход на Когурё, но время династии Суй уже истекло – верными императору остались лишь немногие сподвижники его отца. В стране полыхало пламя более 200 восстаний. Военачальник Ли Юань ¹¹⁵, посланный еще в 613 г. на подавление восстания в стратегически важной провинции Шаньси, сумел создать сильнейшую в империи провинциальную армию, пополнив ее воинами кочевых народов, с которыми он был связан узами родства и под влиянием многочисленных «пророчеств», подготовленных его сыном Ли Шиминем ¹¹⁶, примкнул к восставшим. В пятом месяце 617 г. был убит и сам Ян-ди, на престол спешно был возведен его преемник Гун-хуанди ¹¹⁷. Однако и его дни были сочтены – в годовщину гибели Ян-ди Ли Юань, опираясь на перешедших на его сторону полководцев, как китайцев, так и варваров, низложил последнего императора династии Суй, провозгласив себя императором Шэньяо-хуанди. Установилась династия Тан, сумевшая на долгий период объединить Китай и обеспечит небывалый расцвет его экономики и культуры. Но все это оставалось уделом будущего, а пока перед родом Ли лежала огромная разоренная войнами страна с обнищавшим народом и разложившейся армией, окруженная со всех сторон воинственными соседями. И вновь на горизонте над погребальными курганами павших вставал грозный признак новых войн с Когурё…

 

Мир! О мир! Тебя я ждал так долго.

Но чиста душа пред государем –

Я на поле битвы был семь лет,

Каждый час и миг готовый к смерти,

Чтобы это утро наступило.

 

Светит солнце. Стройными рядами

Мы идем и мир несем желанный

Хижинам родимых деревень.

Слышишь флейты? Слышишь барабаны?

Слышишь, трубы славят этот день?

Свежий ветер западный колышет

В вышине знамена полковые.

Словно с поднебесья вниз спустились

Стаи пятицветных облаков,

Чтобы радость разделить с народом.

Перекинув лук через плечо,

Воины проходят по дороге

И поют – и песню слышно всюду.

 

Воины, взмахнув мечами, пляшут,

И под ярким лучами солнца

Блеск стальных клинков глаза слепит.

Над дорогой не смолкает песня,

И веселой пляске нет конца.

Испокон веков не знали люди

Торжества такого на земле

И пришла пора, настало время

Луки все со стрелами собрать

И забросить далеко-далеко,

За вершины поднебесных гор,

И заняться важными делами

Государства прадедов моих.

 

Видишь, как усталые бойцы

Сладко у обочины заснули,

И во сне они, наверно, видят,

Будто век вернулся золотой,

О котором говорят преданья,

Вещие преданья старины.

 

Люди, прятавшиеся в ущельях,

Женщины, и старики, и дети,

Словно ласточки с весенним ветром,

Возвращаются в свои дома.

Их истосковавшиеся души

Радостью охвачены великой.

 

Кто же не порадуется нынче,

Не восславит мужество народа?!

 

В тяжелейшей борьбе за независимость народ Когурё отстоял свою свободу. Героическое сопротивление когурёсцев агрессии опасного врага заложило основы национального самосознания корейского народа и в наши дни является источником вдохновения для патриотически настроенных корейцев.

 

Список использованной литературы

 

Исследования

 

1.  И.Ф. Попова «Политическая практика и идеология раннетанского Китая», Москва, 1999 г., издательская фирма «Восточная литература» РАН.

2.  Л.А. Боровкова «Царства «Западного Края», Москва, 2001 г., ИВ РАН – «Крафт +».

3.  Л.Р. Кызласов «Гуннский дворец на Енисее», Москва, 2001 г., издательская фирма «Восточная литература» РАН.

4.  М.В. Воробьев. «Корея до второй трети VII века. Этнос, общество, культура и окружающий мир», Санкт-Петербург, 1997 г., Центр «Петербургское Востоковедение».

5.  С.В. Волков «Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке», Москва, 1999 г., издательская фирма «Восточная литература» РАН.

6.  А.А. Долин, А.А. Маслов «Истоки у-шу», Куйбышев, 1990 г.

7.  Н.Я. Бичурин «Статистическое описание Китайской империи» Москва, 2002 г., «Восточный дом».

8.  Э. Шефер «Золотые персики Самарканда», Москва, 1981 г., издательство «Наука».

 

Справочная литература

 

9.  «История стран Азии и Африки в средние века», Москва, 1968 г., издательство Московского Университета.

10. Советский энциклопедический словарь, Москва, 1987 г., «Советская энциклопедия», издание четвертое под редакцией А.М. Прохорова.

11.  Малый атлас мира, Москва, 1987 г., Главное управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР.

 

Словари

 

12.  Н.И. Фельдман-Конрад «Японско-русский учебный словарь иероглифов», Москва, 1977 г., издание второе, переработанное и дополненное, издательство «Русский Язык».

13.  Корейско-русский словарь, Москва, 1951 г., Государственное издательство иностранных и национальных словарей, составил А.А. Холодович.

14.  “Essence” (корейско-английский словарь), «Минчжун сорим», 1993 г., издание 2, переработанное и дополненное.

15.  “Frame” (толковый словарь корейского языка), «Тонъа Чхульпханса», 1988 г., издание 2, переработанное и дополненное.

16.  Китайско-русский словарь, Москва, 1988 г., издательство «Русский язык», издание 2-е, стереотипное, под редакцией Б.Г. Мудрова.

17.  Русско-китайский словарь, Москва, 1990 г., издательство «Русский язык», под редакцией З.И. Барановой и А.В. Котова.

 

Источники

 

18.  Ким Бусик «Самгук Саги» («Исторические записки о Трех Царствах»), Москва, 2001 г., Т.1, 1995 г., Т.2, издательская фирма «Восточная Литература» РАН, издание текста, перевод, вступительная статья и комментарии М.Н. Пака.

19.  «Боевые искусства и оружие древней Кореи» ¹¹⁸, Ростов-на-Дону, 2002 г., издательство «Феникс», перевод Санг Х. Кима.

20.  «Синь бянь У-дай ши пинхуа» («Заново составленное пинхуа по истории Пяти Династий»), Москва, 1984 г., издательство «Наука», перевод с китайского, исследование и комментарий Л.К. Павловской.

21.  Сыма Цянь «Ши цзи» («Исторические записки»), Москва, Т.1, 1972 г., перевод с китайского и комментарий Р.В. Вяткина и В.С. Таскина под общей редакцией Р.В. Вяткина, вступительная статья М.В. Крюкова, Т.2, 1975 г., перевод с китайского и комментарий Р.В. Вяткина и В.С. Таскина под общей редакцией Р.В. Вяткина, издательство «Наука».

22.  В.С. Таскин «Материалы по истории кочевых народов в Китае. III-V вв.» Москва, 1990 г., выпуск 2 «Цзе», издательство «Наука», перевод с китайского, введение и примечания В.С. Таскина.

23.  Чжоу Цюйфэй «Линвай. Дайда» («За хребтами. Вместо ответов»), Москва, 2001 г., издательская фирма «Восточная литература» РАН, перевод с китайского, введение, комментарии и приложения М.Ю. Ульянова.

24.  Е Лунли «Циданьго чжи» («История государства киданей»), Москва, 1979 г., издательство «Наука», перевод с китайского, введение, комментарий и приложения В.С. Таскина.

25.  «Нихон сёки» («Анналы Японии»), Санкт-Петербург, 1997, «Гиперион», Т.2, перевод со старояпонского и комментарии А.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова.

26.  Ло Гуаньчжун «Троецарствие», Москва, 1984 г., «Художественная литература», перевод с китайского В.А. Панасюка.

27.  «У-цзин», Санкт-Петербург, 2001 г., «Евразия», исследование и примечания Ральфа Д. Сойера.

 

Примечания

 

 1. Суй – китайская династия, правившая в 581-618 гг.

 2. Когурё – древнее корейское царство, существовавшее в 37 г. до н.э. – 668 г. на территории современной Северной Кореи и Манчжурии и павшее в борьбе с китайской династией Тан.

 3. Поднебесная (кит. Тянься) – традиционное для дальневосточных культур название обитаемой части земли со Срединным Царством (Китаем) во главе.

 4. Хундунь – по представлениям китайской натурфилософии первоначальное состояние Вселенной, когда основные элементы мироздания находились в хаотическом беспорядке. Предшествовало оформлению Поднебесной.

 5. Пять первоэлементов (кит. Усин) – дерево, огонь, земля, металл и вода, согласно китайским натурфилософским представлениям, составляющие основу всей Вселенной.

 6. Пяти великих императоров древности (кит. У ди) – согласно версии Сыма Цяня, изложенной в «Ши цзи», это легендарные властители Поднебесной Хуан-ди, Чжуань-сюй, Ку, Яо и Шунь, обеспечившие формирование приспособленного к проживанию человека ландшафта Китая в тяжелой борьбе с силами стихий. По традиции, годы правления этих императоров относятся к третьему тысячелетию до н.э.

 7. Восточная Хань (кит. Дун Хань), также Поздняя Хань (кит. Хоу Хань) – государство в Китае, созданное в 23 г. в результате кровопролитной междоусобной войны потомками правящего императорского рода Лю после падения в 9 г. империи Западная (Си) или Ранняя (Цянь) Хань, и павшее в результате описываемых в статье событий в 220 г.

 8. Тайпиндао (Путь Небесного Благоденствия) – секта в религиозном даосизме (синкретическая китайская религия, возникшая в I н.э.), существовавшая на протяжении всей китайской истории и неоднократно возглавлявшая народные восстания, носившие религиозно-мистическую окраску.

 9. Сяо Лин-ди Хун – император Восточной Хань из рода Лю, правивший в 168 – 188 гг. Находился под сильным влиянием придворных группировок, боровшихся за власть в условиях усилившихся центробежных тенденций в феодализирующемся китайском обществе.

 10. Лоян – столица династии Восточная Хань. После падения династии Западная Хань двор, в соответствии с китайскими геомантическими традициями и с учетом реальной политической обстановки, переехал в Лоян, расположенный в восточной части Китая, из Чанъани, расположенной в его западной части.

 11. Ло Гуанчжун (около 1300 – 1370 гг.) – китайский автор, живший в эпоху Юань (1271-1368). На основе исторических хроник и народных повествований создал роман-эпопею «Троецарствие», описывающее противоборство царств Вэй, Шу и У, созданных в III в. феодальными группировками на развалинах империи Восточной Хань.

 12. Буцюй (кит. «домашняя стража») – вооруженные формирования китайских феодалов в конце правления династии Восточная Хань.

 13. Троецарствие (кит. Саньго Шидай) – период с 220 г. по 265 г., когда территория Китая была разделена на три враждующих между собой царства Вэй (Северо-Восточный Китай), Шу (Юго-Западный Китай) и У (земли южнее реки Янцзы). Закончился объединением страны в 265-280 гг. под властью династии Цзинь.

 14. Хуася (кит. «цветущее лето») – древнее образное самоназвание китайского народа. Этимологически связано с преданиями о периоде процветания первого китайского государства Ся (букв. Лето).

 15. Цинь – династия, правившая в Китае в 221-207 гг. до н.э.

 16. Хань – общее название периода правлений династий Западная и Восточная Хань, продолжавшегося (с перерывом в 9-23 гг.) с 206 г. до н.э. по 220 г. н.э.

 17. Апофеозом подобного отношения к попавшим в плен к «варварам» единоплеменникам может служить история с знаменитым полководцем времен правления ханьского Сяо У-ди Ли Лином, который, попав в плен к Сюнну, был вынужден остаться на чужбине, т.к. его семья в Хань была казнена по ложному обвинению его в государственной измене.

 18. Джангарчи – калмыцкие певцы, исполнявшие калмыцкий народный эпос «Джангар», созданный на территории Ирана и Средней Азии в 14-15 вв.

 19. Цао Цао (также Цао Мэндэ, 155-220) – могущественный диктатор при дворе последних императоров Восточной Хань. Заложил основу для создания в 220 г. царства Вэй. Талантливый военачальник и политик, Цао Цао также был прекрасным поэтом и автором не дошедшего до нас комментария к «У-цзин». В конфуцианской исторической традиции изображается коварным и беспринципным мятежником, восставшим против законного императора.

 20. Ухуань – кочевые племена группы дунху (кит. «восточных варваров»), живших на территории современно Манчжурии, Приамурья и Приморья. Впервые упоминаются в «Ши цзи» в связи с поражением, нанесенным им шаньюем Маодунем ориентировочно в 204 г. до н.э. Современными исследователями соотносятся с протомонгольскими племенами.

 21. Байланшань (кит. «Горы белого волка») – горы на территории современных Внутренней Монголии и Манчжурии в бассейне рек Шара-Мурэн и Далинхэ.

 22. Ляодун (кит. «на восток от Ляо») – полуостров на северо-востоке Китая, расположенный к востоку от реки Ляохэ. На Ляодуне расположены современные города Люйшунь (Порт-Артур) и Далянь (Дальний).

 23. Е и мэк (кор. Емэк и кит. Вэймо) – названия протокорейских племен, входивших в состав государства Когурё.

 24. Силян (кит. Западная Лян) – территория современной провинции Ганьсу. Расположена на землях, примыкавших к северо-западной границе расселения древнекитайской народности хуася.

 25. Цян –тибетские племена, проживавшие на территории, граничащей с территорией нынешних провинций Сычуань, Ганьсу и Шэньси. Впервые упоминаются в связи с деятельностью легендарного императора Шуня (третье тысячелетие до н.э.). Более конкретное упоминание встречается в «Ши цзи» Сыма Цяня, в четвертой главе, посвященной событиям периода Чжоу (1122 – 256 гг. до н.э.), под 789 г. до н.э., когда цяны разбили чжоуское войско при Цяньму. Играли большую роль в политической жизни Китая до установления династии Сун (960-1279 гг.).

 26. Кидань – племена монгольской группы, проживавшие на территории современной Манчжурии и Внутренней Монголии. Впервые появляются на страницах хроники Вэй-шу в эру Дэн-го (386-395 гг.) династии Бэй Вэй (Северная Вэй), однако наиболее ранним датированным упоминанием племен кидань, видимо, следует считать упоминание их в позднейшей китайской хронике «Синь Тан-шу», относящееся к периоду правления династии Бэй Вэй в эру Цин-лун (233-237 гг.), их вождь Бинэн, совершавший набеги на Вэй, был убит губернатором Ючжоу Ван Сюном.

 27. Жуаньжуань (также жужань, жоужуань, жужу, жуйжуй) – племена предположительно тюркской группы, населявшие территории Западной Манчжурии, Внутренней Монголии и Восточного Туркестана в IV-VI вв. (391-556 гг.) Впервые упоминаются под 391 г. в связи с победой императора Тоба-гуя (династия Бэй Вэй) над этими племенами на берегах реки Эцзинэй-гола. Впоследствии (401 г., каган Могулюй) создали мощную державу, уничтоженную в 556 г. тюрками-туцзюэ рода Ашина

 28. Сяньби – племена предположительно монгольской группы, населявшие окрестности горного хребта Сяньби в Манчжурии, от которого получили свое название. Сыграли большую роль в истории Китая и Кореи, особенно сяньбийские племена мужун (также муюн) и тоба, создавшие ряд могучих государственных образований на территории Манчжурии и Северного Китая. Известны с 25 г. до н.э., когда совершили крупный набег на Китай совместно с ухуанями. Принимали активное участие в событиях политической жизни Китая и Кореи до конца правления династии Суй (т.е. до 618 г.)

 29. Цзинь – империя, провозглашенная вэйским полководцем Сыма Янем в 265 г. и объединившая под своей властью всю территорию Китая. В 317 г. столица империи была перенесена на юг страны в связи с вторжениями кочевых народов. Период с 265 по 317 г. называют Западной Цзинь, с 317 по 420 г. – Восточной Цзинь. Пала в 420 г. под ударами «северных варваров».

 30. Буддизм (кит. «Фоцзяо») – индийская религия, провозглашенная индийским подвижником Сиддхартхой Гаутамой (Шакья Муни), проникшая в Китай в 3 в. н.э. и широко распространившаяся во время Наньбэй чао (Периода Северных и Южных династий, 420-589 гг.) в связи с резким ухудшением жизни широких народных масс.

 31. Бо Цзюйи (772-846 гг.) – великий китайский поэт эпохи Тан. В своих произведениях создал реалистичное описание жизни современного ему Китая. Несмотря на то, что поэт жил на 200 лет позже описываемых в статье событий, его свидетельства довольно точно передают картину запустения Китая, аналогичную той, которая наблюдалась после длительных междоусобиц конца VI – начала VII в. Учитывая, что в период правления первых танских императоров Гао-цзу, Тай-цзуна и Гао-цзуна (618-683 гг.) страна пережила период восстановления разрушенного прежними междоусобными войнами хозяйства, а в годы правления Сюань-цзуна (710-755) – вступила в период расцвета, то состояние дел, описанное Бо Цзюйи, возможно, и не передает всей тяжести того реального положения, которое наблюдалось перед объединением Китай под властью династии Суй.

 32. Дань (кит. букв. «камень») – мера веса (около 75,96 кг.) и объема (около 67 л.), использовавшаяся для измерения зерна, выдаваемого в качестве жалования чиновнику.

 33. Бэй Чжоу (Северная Чжоу) – династия, правившая в Северном Китае в 557-581 гг. и возглавлявшаяся императорами из племен сяньби.

 34. Вэнь-ван (кит. «Просвещенный правитель») – имя легендарного правителя удела Чжоу, отца основателя династии Чжоу У-вана (1122 – 116 гг. до н.э.), прославившегося своей мудростью и гуманным управлением.

 35. У-ван (кит. «Воинственный правитель») – имя легендарного основателя династии Чжоу, разбившего в 1122 г. до н.э. в битве при Муе («Пастушьем поле») войска последнего правителя династии Инь Чжоу Синя и провозгласившего себя императором новой династии.

 36. Ван – наиболее древний титул китайских владык, означавший до воцарения династии Цинь (221 г. до н.э.) верховного суверенного правителя и переводившийся как «император». После объединения страны под властью Цинь стал означать удельного правителя, зависимого то вышестоящего властелина и обычно переводится как «царь» или «король».

 37. Хуанди – составной китайский титул, объединивший значения «хуан» («верховный правитель») и «ди» («божественный первопредок»). Впервые принят императором Цинь (Цинь Ши Хуанди) в 221 г. до н.э.

 38. Чэнь – китайская династия, правившая на юге Китая в 557-589 гг.

 39. Сяо У-ди – император династии Западная Хань, правивший в 140-85 гг. до н.э. Во внешней политике добился больших успехов, разгромив Сюнну (на территории Внутренней Монголии), Давань (Фергану) и покорив Чаосянь (Корею).

 40. Фуюй (кор. Пуё) – государство на территории Манчжурии и Приамурья, основанное тунгусо-маньчжурскими и протокорейскими племенами. Существовало в 59 г. до н.э. – 494 г. н.э. Считалось образцом выполнения обязанностей застенного вассала и восстанавливалось китайскими сюзеренами после неоднократного разгрома «варварскими» племенами.

 41. Вторая луна традиционного дальневосточного календаря соответствует нашему марту.

 42. Седьмая луна традиционного дальневосточного календаря соответствует нашему августу.

 43. Восьмая луна традиционного дальневосточного календаря соответствует нашему сентябрю.

 44. «Пхарволь сонсин» (кор. «даосский отшельник восьмой луны») – образное народное наименование крестьянина, закончившего сбор урожая и предающегося осенним празднествам. Связано с народными представлениями о блаженной жизни даосских отшельников в горах.

 45. Канчхори – чудовищный ядовитый дракон, символизировавший голодовку, наступавшую в раннесредневековом обществе обычно после окончания зимы.

 46. Вторая-третья луна традиционного дальневосточного календаря соответствует нашим марту-апрелю – времени, когда старые запасы истощались, а новый урожай еще не был собран. Традиционное время голодовки у дальневосточных народов.

 47. Десятая луна традиционного дальневосточного календаря соответствует нашему ноябрю.

 48. Пхёнвон-ван – правил Когурё в 559-590 гг.

 49. Когурё понги (кор. «основные записи Когурё») – название книг хроники «Самгук саги», посвященные событиям, происходившим в Когурё.

 50. Чанъан – столица Когурё начиная с правления Пхёнвон-вана. Современные ученые локализуют ее в районе нынешнего Пхёньяна.

 51. Ёнъян-ван – правил Когурё в 590-618 гг. При нем страна выдержала войну с империей Суй.

 52. Мохэ – тунгусо-маньчжурские племена, проживавшие на землях Когурё. Обычно выступали в качестве вассалов или наемников когурёских ванов. Впоследствии на обломках Когурё создали собственное царство Бохай (699-926 г.)

 53. Ляоси – земли к западу от реки Ляохэ. Непосредственно граничили с владениями Когурё и наиболее часто подвергались набегам когуресцев, киданей и мохэ.

 54. Данная традиция восходит к событиям, описанным в «Ши цзи» гл. 65 «Сунь-цзы, У-ци ле чжуань» («Жизнеописание Сунь-цзы и У-ци»): для проверки воинского умения кандидата на пост главнокомандующего ван удела У назначил неизвестного никому «бинькэ» (странствующего специалиста) командовать отрядом, составленным из собственных наложниц. Женщины воспринимали все как шутку и Сунь-цзы в ярости приказал казнить двух самых любимых наложниц вана. Ван пытался заступиться за них, но получил твердый ответ: «Я уже назначен командующим. Когда командующий находится в войсках, не все приказы правителя являются для него обязательными» Строптивые наложницы были казнены, женщины стали повиноваться командам, а ван назначил Сунь-цзы главнокомандующим.

 55. Данная традиция восходит к событиям войны между Хань и Давань (104-101 гг. до н.э.), когда Эрши-цзяньцзюнь (командующий [походом на столицу Давань] Эрши) Ли Гуанли, не сумев взять столицу Давань, вернулся к пограничным китайским укреплениям в Дунхуане и «отправил посланца с письмом к императору: «Дорога дальняя, продовольствия очень мало, и воины страдали не от битв, а от голода. С малым числом людей не взять Давань. Но я хотел бы закончить войну, для чего прошу выставить еще больше людей и снова пойти на Давань» Сын Неба, узнав об этом, крайне разгневался и отправил посланца задержать войско в Юймэнь, сказав: «Кто из войска осмелится войти в пределы империи – немедленно казнить» Эрши-цзяньцзюнь испугался и остался в Дунхуане» (см. «Ши цзи» гл. 123 «Повествование о Давань»).

 56. Ланцзян – командир полка-туаня.

 57. «Сунь-У бинфа» – сокращенное название двух трактатов «У-цзин» – «У-цзы» и «Сунь-цзы», считающихся основополагающими в каноне.

 58. «Сунь-цзы» гл. 13 «Использование шпионов» «1. Сунь-цзы сказал: вообще, когда поднимают стотысячную армию, выступают в поход за тысячу миль, издержки крестьян, расходы правителя составляют в день тысячу золотых. Внутри и вовне – волнения; изнемогают от дороги и не могут приняться за работу семьсот тысяч семейств»

 59. Ду Фу (712-770) – великий поэт эпохи Тан. Мастер пейзажной лирики. Многие стихи проникнуты гражданскими идеалами.

 60. 609 г. – Суй – 46,0 млн. чел. См. С.В. Волков «Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке», Москва, 1999 г., «Восточная литература», с. 236, табл. 67 «Население Китая в различные эпохи»

61. Ян Цзюн (650-692 гг.) – один из военачальников и поэтов эпохи Тан. Принимал участие в боях против тюркских кочевников.

 62. Вэй – название подразделения гвардии в 5-6 тысяч человек ( в среднем около 5600 человек) в странах Дальнего Востока.

 63. Ли – мера длины. В эпоху Суй колебался от 500 до 531 м. В Корее эпохи Ли (1392-1910) составлял 393 м.

 64. Цзинь – мера веса, т.н. «китайский фунт». Составлял от 600 до 633 г.

 65. «Тай-гун лю тао» (Шесть секретных учений Тай-гуна) – трактат в составе «У-цзин», авторство которого приписывают легендарному советнику Вэнь-вана и У-вана, князю Тай-гуну. Реально составлен (или окончательно отредактирован) не ранее 3 в. до н.э.

 66. Чу – одно из сильнейших китайских царств, возникших в период Восточного Чжоу (после 771 г. до н.э.) и погибшее в результате ожесточенных войн с царством Цинь в 222 г. до н.э.

 67. Чжаньго (кит. «Воюющие царства») – период с 479 по 221 гг. до н.э., когда власть императора дома Чжоу ослабела настолько, что выделившиеся из бывшего чжоуского домена семь крупных царств постоянно вели войны между собой. Период закончился поглощением царством Цинь всех остальных царств и объединением Китая под властью династии Цинь.

 68. «Самгук Саги» (кор. «Исторические записки о Трех Царствах») – официальная средневековая корейская хроника, составленная на основании различных ранних источников, не дошедших до нас и изданная в 1145 г., основной источник по ранней истории Кореи.

 69. Ким Бусик (1075-1151) – крупный политический деятель эпохи Корё (918-1392), автор «Самгук Саги», последователь доктрины «садэчжуи» – признания цивилизующей и руководящей роли Китая в отношении корейских государственных образований. «Самгук Саги» написана с позиций садэчжуи, что необходимо учитывать при работе с этим источником.

 70. Сушэнь (кор. суксин) – племена тунгусо-маньчжурского происхождения. Населяли территории Приморья, Приамурья, Северной Кореи и Манчжурии. Впервые упоминаются в «Го Юй» в связи с поднесением дани императорскому двору в виде стрел с каменными наконечниками из древесины дерева ху, якобы имевшим место во времена правления чжоуского У-вана. Позднейшие китайские источники отождествляют племена сушэнь с последующими племенами уцзи и мохэ, игравшими большую роль в истории Когурё.

 71. Тан – династия, основанная полководцем Ли Юанем в 618 г. на развалинах империи Суй. Просуществовала до 906 г. В период правления первых танских императоров произошло покорение Китаем двух из трех корейских царств – Когурё и Силла.

 72. Ляодун (кор. Ёдон) – стратегически важная крепость, расположенная на землях к востоку от реки Ляохэ. В период китайско-когурёских войн являлась одним из основных форпостов Когурё в Манчжурии и неоднократно подвергалась нападениям китайских войск. Пала под ударами танских войск в 645 г. и была переименована в Ляочжоу.

 73. Аньши (кор. Анси) – стратегически важная крепость, расположенная на землях современной Манчжурии. Как и Ляодун, в период китайско-когурёских войн являлась одним из основных форпостов Когурё в Манчжурии и неоднократно подвергалась нападениям китайских войск. Пала под ударами танских войск в 671 г. уже после низложения правящей династии Когурё.

 74. Зачастую в «Самгук Саги» говорится о крепостях с гарнизоном 200-500 человек. См., например, «Силла понги», часть 1, 10 и 76 годы правления исагыма Тхальхэ. Крепости с большой длиной обвода стен, способные вместить тысячи воинов, отмечаются особо. См. там же, часть 4, 13 и 15 годы правления Чинпхён-вана.

 75. «Суй шу» («История династии Суй») – династическая хроника Суй, составленная в эпоху Тан.

 76. В «Самгук саги», в кн. 40, отмечены крупные отряды арбалетчиков-«нодан» в составе вооруженных сил королевства Силла. Судя по сведениям «Самгук саги» (см. «Силла понги», часть 4, 19 год правления Чинхын-вана), арбалет стал известен в Силла только с 558 г. Археологические же материалы свидетельствуют о гораздо более раннем знакомстве когурёсцев с арбалетом. Т.о. возможно наличие подобных соединений и в составе вооруженных сил Когурё к моменту начала суйско-когурёских войн.

 77. Юйгуань (кор. Оккван – букв. «Нефритовая застава») – пограничная застава, от которой начинался путь во владения Когурё в Манчжурии.

 78. Цао Жэнь – один из сыновей Цао Цао, основателя династии Вэй (220-265) в эпоху Троецарствия. Неоднократно возглавлял походы против царства Шу, управлявшегося потомками рода Лю – ответвлением правившей до 220 г. династии Восточная Хань.

 79. Синье – город в Северном Китае, около которого полководец царства Шу Чжугэ Лян наголову разгромил превосходящие силы выйских войск во главе с сыновьями Цао Цао – Цао Жэнем и Цао Хуном.

 80. Цао Хун – один из сыновей Цао Цао. Также неоднократно участвовал в походах против Шу и южного царства У.

 81. Сюй Чу – прославленный воин эпохи Троецарствия. Служил Цао Цао и считался одним из выдающихся кавалерийских военачальников.

 82. Видок-ван – правитель Пэкче (554-598). Пытался вступить в альянс с династией Суй с целью обезопасить Пэкче от агрессии со стороны Силла и Когурё.

 83. Ко Чосон (кор. Древний Чосон) – древнейшее государство, созданное предками корейцев на территории Манчжурии, Приморья, Приамурья и, частично, Северной Кореи. Легендарным первопредком-основателем династии считается сын небесного духа Тангун Вангом, правивший несколько тысяч лет в мифической крепости Асадаль. Более достоверные сообщения связывают основание Ко Чосона с деятельностью иньского вельможи Цицзы (кор. Киджа), с позволения чжоуского У-вана удалившегося со своими сторонниками на земли восточных варваров и основавшего там государство. Пало под ударами войск Сяо У-ди в 108 г. до н.э. На бывших землях Ко Чосон были созданы китайские округа, сыгравшие огромную роль в последующей истории Кореи.

 84. Дунлай (кит. «к востоку от Лай») – порт на п-ове Шаньдун, заселенном в древности варварскими племенами лай. Китайская база для отправки военно-морских экспедиций в Желтое море.

 85. Пхеньян – локализация данной крепости до сих вызывает споры среди ученых, однако очевидно, что это не современный Пхеньян, расположенный на р. Тэдонган на территории современной КНДР. Предположительно, крепость Пхеньян располагалась на побережье Желтого моря между устьями рек Амноккан и Тэдонган.

 86. Ян-ди (604-616) – второй император династии Суй. В его правление Китай разгромил восточных тюрок и предпринял ряд безрезультатных походов против Когурё. Свергнут в результате мятежа. Его правление подорвало силы династии и в 618 г. династия Тан сменила династию Суй.

 87. Му-ван (600-641) – правитель Пэкче. Проводил политику сближения с Суй и Тан, умело балансировал в отношениях с Когурё, направил экспансию Пэкче против царства Силла.

 88. Тули-хан – правитель Восточно-тюркского каганата, центр которого находился в р-не современного Мэнцзяна (север КНР), вассал династии Суй, принимал участие в походах против Когурё, однако пытался вести сепаратные переговоры с послом когурёского вана, видимо, в целях освобождения от зависимости от династии Суй.

 89. Чжоцзюнь – уезд в Северо-восточном Китае, где был расположен императорский дворец Линьшо и где была создана промежуточная база для похода против Когурё.

 90. Застенный вассал – так по китайской традиции назывались правители «варварских» государств, чьи земли находились за пределами Великой Китайской стены, и которые поддерживали тесные отношения с Китаем, выражавшиеся в виде обмена посольствами и формального признания сюзеренитета Китая.

 91. Лоуфан – племя группы дунху, а также их владение племен дунху на юге современных провинций Хэбэй и Ляонин.

 92. Гайма (кор. Кэма) – территория на северо-востоке Манчжурии, занятая протокорейскими племенами ё и мэк. Входила в состав Когурё.

 93. Сюанту (кор. Хёнтхо) – префектура времен династии Восточная Хань на территории Ко Чосон.

 94. Воцзюй (кор. Окчо) – территория на северо-востоке КНДР и юге Приморья, занятая протокорейскими племенами окчо. Входила в состав Когурё.

 95. Дайфан (кор. Тэбан) – префектура времен династии Восточная Хань на территории Ко Чосон.

 96. Лолан (кор. Нанънан) префектура времен династии Восточная Хань на территории Ко Чосон.

 97. Сянпин – крепость, сооруженная во времена династии Восточная Хань неподалеку от крепости Ляодун (кор. Ёдонъ)

 98. Имо (кит. Жэнь-у) – 19-й знак шестидесятеричного цикла, примерно вторая декада февраля.

 99. Сань тай (букв. «три башни») – органы власти в Древнем Китае, примерно соответствующие нашему понятию «управление».

 100. Цзю сы (букв. «девять управлений») – органы власти в Древнем Китае, ведавшие строго определенными сферами деятельности. Например, «сыма» – наименование чина, ведавшего конями, использовавшимися для запряжки боевых колесниц. Впоследствии стало обозначать главу военного ведомства и т.п.

 101. Мурёра (кит. Улило) – по толкованию М.Н. Пака – укрепрайон с главной крепостью Мурёра.

 102. Юйвэнь Кай – чиновник министерства общественных работ (гунбу шаншу) происходивший из северного сяньбийского рода Юйвэнь, игравшего заметную роль в Китае 4-7 вв.

 103. Согласно «Тай-гун лю тао», гл. 6 «Ху тао» («Тао тигра»), раздел 31 «Снаряжение армии» сказано «для переправы через рвы и ямы существует «летающий мост» (фэйцяо). Одно звено 15 футов шириной и более 20 футов длиной. Всего 8. На концах их закреплены цепи, которыми звенья соединяют друг с другом. Для переправы через большие водоемы существуют «летающие реки» (фэйхэ), всего 8. Они 15 футов в ширину и более 20 футов в длину, соединяются цепями. Есть также «небесный плот» (тяньфа), изнутри прямоугольный, снаружи – круглый (видимо, имел форму полуцилиндра – прим. А.), четырех или более футов в диаметра, с выступающими шипами. Всего 32. Когда «небесные плоты» используются вместе с «летающими реками» для переправы через большое озеро, они называются «небесными лодками» (тяньхуан)». В разделе 35 «Планирование для армии» той же главы сказано: «для перехода через рвы и ямы существуют летающие мосты» с лебедками и выступами. Для перехода больших водоемов есть лодки, называемые «тяньхуан» и «летающие реки». Для того, чтобы идти навстречу волнам и против течения, есть плот «несущийся океан» и тянущийся за веревки «речной разрыв». Все это по канону должен был иметь при себе армейский корпус численностью в 10000 человек. Видимо, аналогичными приспособлениями была оснащена и армия империи Суй.

 104. Иероглиф, звучащий «сонъ» в корейском чтении, в китайском чтении звучит как «чэн» и означает «крепость».

 105. Кими (кит. цзи-вэй) – 56 знак цикла, примерно 20-е числа июля

 106. По толкованию корейского историка Ли Бёндо, Пхэсу у Ким Бусика – это современная река Чхончонган, однако существуют и иные мнения, в т.ч. некоторые считают, что Пхэсу – это Тэдонган, на которой стоит современный Пхеньян.

 107. В современных мерах это составляет около 240 кг.

 108. Ялуцзян (кор. Амноккан) – река, по которой проходит современная граница между КНР и КНДР.

 109. Многие «варварские» города имели по несколько рядов стен. Например, Бань Гу в «Цянь Хань шу» сообщает о ставке Чжичжи-шаньюя: «Перед земляной стеной (ту чэн) была двойная деревянная стена (чжун му чэн)». Характерно название столицы «варварского» царства Чеши Дальнее – Гаочанби, что в переводе означает «Высокие стены, стоящие друг за другом». Предположительно, несколько линий обороны имела и ставка сюннуского наместника, обнаруженная в 1940 г. на Ташебе.

 110. Имя командующего обороной Пхеньяна не указано Ким Бусиком, но некоторые исследователи считают, что это был сам Ыльчи Мундок – крупный военный и политический деятель в правительстве Ёнъян-вана.

 111. Локализация реки Сальсу затруднена. Возможно, она располагалась за рекой Ялуцзян (кор. Амноккан), на территории современной Манчжурии.

 112. Ван Жэньгун отличился в следующей кампании Суй против Когурё, умело командуя легкой конницей. Не исключено, что и в этой кампании он командовал частями легкой конницы.

 113. Примерно двадцатые числа августа.

 114. Например, Юйвэнь Шу сначала был разжалован императором в простолюдины, но уже на следующий год он снова оказался во главе суйских войск.

 115. Ли Юань (также Ли Шудэ, 566-635 гг.) - основатель (Гао-цзу) династии Тан. Правил в 618-626 гг. Относился к могущественному роду из «гуаньлунской» группировки аристократов, к которой принадлежал и дом Суй. Был племянником жены Суйского Вэнь-ди, императрицы Вэнсянь-хуанхоу из тюркского рода Дугу. 7 августа (день гуй-сы 6 месяца) создал ставку главнокомандующего (дацзян цзюньфу) в Тайюани, чем положил начало т.н. Тайюаньскому восстанию, приведшему к низложению династии Суй.

 116. Ли Шиминь (599-649) – второй сын Ли Юаня от тюркской княжны из рода Доу. В 626 г., устранив своих братьев Ли Цзяньчэна и Ли Юаньцзи, заставил отца отречься от престола и стал императором Тан под именем Тай-цзун (правил в 626-649 гг.). Отличался талантами в военной и гражданской сферах. По традиции, идущей от «Цзю тан шу» и «Синь Тан шу», считался главным организатором Тайюаньского восстания.

 117. По другим сведениям, 27 декабря (день бин-чэнь 11 месяца) 617 г. Чанъань была взята войсками Ли Юаня, а через месяц метавшийся между районами Лояна и Цзянду император Ян-ди был объявлен «Божественным отрекшимся императором» (Тайшан-хуан) и на престол был возведен его малолетний племянник Ян Ю (император Суй Гун-ди). А уже 23 апреля (день бин-чэнь 3 месяца) 618 г. Ян-ди был убит в Цзянду группой гвардейцев, возглавленных генералом Юйвэнь Хуацзи. Через 2 месяца Гун-ди «просил» Ли Юаня занять престол, что тот и сделал 30 мая (день цзя-цзы 5 месяца) 618 г. после формального троекратного отказа от столь заманчивого «предложения».

 118. Правильным названием этого оригинального корейского сочинения, изданного в 1789 г., является «Очжонъ муе тобо тхонъчжи» («Королевским повелением установленный к всеобщему применению иллюстрированный альбом по боевым искусствам»)

Публикация:
XLegio © 2003