О датах жизни Чингисхана

Если относительно смерти Чингисхана существует общепринятая дата – август 1227 года, которая подтверждена всеми основными источниками, то относительно его рождения до сих пор нет такого согласия ни в источниках, ни в исследованиях, ни в официозе. В них, как правило, присутствуют три основные даты – 1155 г., 1162 г. и 1167 г. В настоящее время наблюдается перевес сторонников датировки рождения Чингисхана 1162 или 1167 годом, каковые даты, с развитием современных информационных технологий, и доминируют в восприятии тех, кто получает информацию в электронном виде (см. например [36, с.165], которая цитируется на основных сайтах Интернета, посвященных жизни Чингисхана). Правда, надо отметить, что это в меньшей степени касается отечественных исследователей. Кроме того, дата 1162 г. является официальной в КНР и в Монголии, где юбилеям Чингисхана на государственном уровне придано важное политическое значение. Ниже предлагается анализ правомерности таких датировок через рассмотрение источников, послуживших для них основой.

 

Два поздних китайских портрета Чингисхана

 

Дата рождения Чингисхана, в явном или неявном (через продолжительность жизни) виде, присутствует в следующих источниках: ранних, XIII – XIV вв. – "Мэн-да бэй-лу" ("Полное описание монголо-татар") Чжао Хуна (1221 г.), "Шэн-у цинь-чжэн лу" ("Записи о личных походах Священно-воинственного [Чингиса]"), "Сборник летописей" Рашид ад-Дина, "Юань ши" ("История династии Юань"); и поздних – чагатайском "Сказании о Чингис-хане" XVI – XVII вв., монгольских летописях XVII в. – анонимных "Алтан Тобчи" и "Шара туджи", "Алтан Тобчи" Лубсан Данзана и "Эрдэнийн тобчи" Саган Сэцэна.

В единственном сохранившемся монгольском источнике, современном эпохе Чингисхана, в "Сокровенном сказании" (1240 г.), нет ни даты рождения Чингисхана, ни продолжительности его жизни, есть только краткое упоминание о смерти: "Чингис-хан, после окончательного разгрома Тангутов, возвратился и восшел на небеса в год Свиньи (1227)" [12, с.191]. Зато поздние монгольские летописи XVII в. указывают на рождение Чингисхана в 1161 или 1162 году, часто с "подробностями". Чтобы адекватно понять достоверность этих позднейших известий, надо иметь в виду, что существует определенный разрыв в монгольской историографии после падения династии Юань в так называемый "темный период", т.е. в XIV – XVI века, из которого до нас не дошло ни единого монгольского сочинения. Это не значит, что в этот период у монголов не было исторических сочинений, но судить о них приходится опосредовано – по дошедшим до нас летописям XVII – XVIII веков. Знакомство же монгольских авторов XVII – XVIII вв. с китайскими сочинениями по истории монголов, главнейшим из которых была династийная хроника "Юань ши", сомнений у исследователей не вызывает [3, с.43].

В самой ранней летописи XVII в. – анонимной "Алтан Тобчи" сначала указывается год рождения Чингисхана как "год Змеи" (1161 г.) и в ней же говорится , что в 1206 г. Чингисхан поднял "белое знамя с девятью хвостами в... 45 лет" [22, с.114], что за вычетом года внутриутробной жизни (этот год китайцы и монголы по своему обычаю включают в продолжительность жизни человека) и дает дату рождения Чингисхана в 1162 году. С большими "подробностями" пишет Лубсан Данзан в "Алтан Тобчи": "В год черной лошади (1162 г.), в первый летний месяц, в полдень шестнадцатого дня родился Чингис-хаган" [19, с.65]. Сведения же "Шара туджи"("Желтая история") на этот счет просто фантастичны – рождение Чингисхана датируется годом огня-коня, каковые годы в XII в. приходятся на 1126 и 1186 годы [32, с.128]. Видимо , у ее автора, использовавшего первую часть "Сокровенного сказания" [2, с.40] и китайские сочинения [32, с.175-176], эти источники относились к буддийской литературе, так как в его, пронизанном буддийскими мотивами, описании Чингисхан, бывший в реальности язычником-анимистом, является хубилганом, т.е. перерожденцем бодисатвы [33, с.480].

Саган Сэцэн в "Эрдэнийн тобчи" датирует рождение Чингисхана 1162 годом: "ханский сын Тэмуджин в год курицы (1189 г.) в возрасте двадцати восьми лет сел на ханский престол" [29, с.193]. Саган Сэцэн создал свой свод на базе более ранних летописей – так, отмечены заимствования из "Алтан Тобчи" и "Шара туджи". Но данные Саган Сэцэна о датах жизни Чингисхана прямо или косвенно (через другие монгольские сочинения) восходят к китайским источникам, так как исследователи монгольского летописания указывают, что Саган Сэцэн пользовался китайскими сочинениями [3, с.45]. Тут надо отметить, что в рассказе об истории Чингисхана Саган Сэцэн совместил события 1189 и 1206 г. в одно, датировав великий курилтай 1206 г., где Тэмуджин стал верховным кааном – Чингисом, 1189 годом [29, с.194]. При этом сами события 1206 г. он изложил в версии "Алтан Тобчи" Лубсан Данзана, опустив указанный там Лубсан Данзаном возраст Чингисхана в 45 лет. Возможно, что он предпочел ему собственные вычисления ("в возрасте двадцати восьми лет сел на ханский престол"), отталкиваясь от известной ему продолжительности жизни Чингисхана, взятой то ли прямо из "Юань ши", то ли из "Алтан Тобчи" Лубсан Данзана.

Для понимания происхождения сведений поздних монгольских летописей разберем, например, "Алтан Тобчи" Лубсан Данзана – дающего самое "подробное" описание рождения Чингисхана и являющегося источником для последующих монгольских авторов. Исследователи отмечают как использование Лубсан Данзаном "Сокровенного сказания" – считается, что Лубсан Данзаном пересказано до 75% его текста [19, с.29], так и его знакомство с китайскими источниками, "Юань ши" в первую очередь. Причем, он восполняет сведения, отсутствующие в одном из этих основных своих источников, через данные другого. Например, в рассказе о Бодончаре-простаке "Алтан Тобчи" не полностью совпадает с версией "Сокровенного сказания", но дополняется ученым ламой (есть предположение о китайском происхождении Лубсан Данзана [3, с. 25]) важным провиденциальным акцентом, присутствующим в "Юань ши", но отсутствующим в "Сокровенном сказании".

"Юань ши": "братья [сами] поделили семейное состояние [между собой], не допуская его участия. Бодончар сказал: "Бедность и худородство, богатство и знатность – судьба [решит]!" [35, цз.1 с.1].
"Алтан Тобчи": "Старшие братья... не считали его сородичем и не дали ему его части. Бодончар, не получив своей части, сказал: "Этак-то как здесь жить?"... и, говоря: "Умереть ли, жить ли, пусть то ведает судьба моя!", – уехал" [19, с.56].

Аналогично восполнено Лубсан Данзаном отсутствие подробностей о рождении Чингисхана в "Сокровенном сказании" через привлечение сведений "Юань ши". По мнению Н.Ц. Мункуева, был произведен расчет через известную оттуда продолжительность жизни (по монгольско-китайскому счету) Чингисхана. В целом же приходится согласиться с выводом Н.Ц. Мункуева: "монгольским историкам была наиболее известна только "Юань ши" как официальная династийная история. В монгольских летописях XVII в. дата рождения Чингис-хана выведена из нее" [22, с.114]. С учетом этого, а также того, что авторы "Алтан Тобчи", "Шара туджи" и "Эрдэнийн тобчи", по мнению Б.Я. Владимирцова, "плохо разбирались в своих источниках по истории Чингис-хана", "путались в хронологии" [7, с.16], приходится признать вторичность поздних монгольских сведений по отношению к китайским источникам. Поэтому надо обратиться к вопросу достоверности китайских известий, как определяющему достоверность монгольских источников.

Самым ранним китайским известием, где присутствуют датировки жизни Чингисхана, является "Мэн-да бэй-лу" ("Полное описание монголо-татар"). Это чрезвычайно ценный источник – он написан южносунским послом к наместнику Чингисхана в Северном Китае Мухали Чжао Хуном в 1220 – 1221 гг. [21, с.22-23]. Важность его в том, что это прижизненный Чингисхану отчет-записка китайского посла (и по совместительству разведчика) своему правительству о монголах. Обстоятельства его создания – а Чжао Хун был направлен к монголам изучить вопрос о заключении союза с монголами династии Сун (т.е. Южная Сун, так как она контролировала Китай южнее Янцзы, уступив Север Китая сто лет назад захватчикам чжуржэням, основавшим там свою династию Цзинь) против Цзинь, – необходимо обуславливают предельно практический характер этой записки, а значит и достоверность ее сведений. По сути это меморандум верховным властям Сун, который должен был снабдить их основными сведениями по истории, системе власти, о правителях, военном деле, экономике etc. монгольского государства, необходимыми для принятия серьезного внешнеполитического решения наряду с собственно информацией о переговорах посла. Существовавшая в средневековом Китае практика использования "фэн-шуй" (т.е. китайской системы геомантии/астрологии) для принятия важных решений требовала относиться со всей серьезностью к датам жизни контрагентов. Поэтому неудивительна та скрупулезность, с которой Чжао Хун отнесся к вопросу выяснения этих сведений о верховном владетеле монголов, предполагаемом союзнике. Чжао Хун констатировал неточность монголов в датах рождений и их приблизительность: "По их обычаю, [они] каждый раз отсчитывают один год, когда зеленеют травы. Когда у них люди спрашивают возраст, то [они] говорят: "Столько-то трав!". [Я, Хун], также часто спрашивал у них дни и месяцы [их] рождений. [Они] смеялись и отвечали мне: "[Мы] никогда не знали этого!". [Они] даже не могли вспомнить, было это весной или осенью" [20, с.49]. Тем не менее, Чжао Хун установил (видимо из бесед с Мухали, одним из самых близких соратников Чингисхана, рано к нему присоединившегося), что: "Нынешний император Чингис родился в [году] цзя-сюй (14.II.1154 – 3.II.1155)" [там же].

Следующим по времени источником является "Шэн-у цинь-чжэн лу" ("Записи о личных походах Священно-воинственного [Чингиса]"), сочинение, написанное Чаганом в конце XIII – начале XIV вв. Оно не дает ни точной даты рождения, ни абсолютно достоверной базы для ее расчета. Во многом это если не копия, то подражание "Сокровенному сказанию" [10, с.15], в котором регулярные даты появляются только с 1206 г., т.е. с момента великого курилтая. Упоминание в "Шэн-у цинь-чжэн лу" возраста Чингисхана в 42 года (по китайскому счету, или 41 год в реальности) в тексте, примыкающем к событиям после поражения Ван-хана, которое предположительно датируется 1203 годом, не привязано к ним точно, а потому предоставляет лишь возможность исследователям принимать эти соображения в расчет или нет. Одни исследователи видят тут подтверждение датировки рождения Чингисхана 1162 годом, другие – не согласны с таким подходом. Так, П. Пелльо, используя "Шэн-у цинь-чжэн лу" в своем исследовании, предпочитает вводить предположение о существовании ранней редакции этого источника и, в конце концов, приходит к совсем иной датировке рождения Чингисхана – 1167 г. [23, с.116]. Впрочем, он и сам с осторожностью подходил к предложенной датировке: "Я далек от уверенности в дате 1167 год из-за наличия более ранних текстов, которые говорят о 1154 – 1155 гг., но 1167, может быть, более согласуется с дальнейшей жизнью Чингис-хана и по этой причине достоин внимания и критики со стороны будущих историков" [там же]. Но предупреждение не было воспринято, и, как заметил Н.Ц. Мункуев о взятии этой даты на вооружение новым поколением западных востоковедов, таких как Рене Груссэ и Г.Д. Мартин: "Эти историки, по-видимому, поспешили с принятием гипотезы, к которой сам автор... подходил очень осторожно" [там же].

Важнейшим китайским источником является династийная хроника "Юань ши". Она была начата в 1368 г. по приказу первого императора династии Мин Чжу Юаньчжана. Составление ее носило неслыханный дотоле в китайской историографической традиции характер – "Юань ши" была составлена всего за 331 день коллективом из 16 сводчиков и 14 помощников-ученых под руководством известных историков Сун Лян и Ван Вэй. Впрочем, главным отличием ее от других династийных хроник была не столько быстрота составления, сколько скудость достоверных материалов, на базе которых она составлялась.

Во-первых, чисто физически важнейшие государственные документы были недоступны китайцам еще в юаньское время, о чем написано в самой "Юань ши": "Юаньские родословные, те, которые хранились в золотом сундуке и в императорском книгохранилище, были строго секретны, лица, посторонние царствующему дому, не могли знать их" [16, с.148]. В первую очередь это касалось периода первых каанов, когда влияние китайцев на госаппарат империи Юань был слабым, так как он состоял в основном из некитайцев – "сэмужень" [17, с.277-278].

Во-вторых, согласно китайской официальной историографической традиции, династийная хроника составляется на основе так называемых "шилу" ("правдивые записи"), которые в случае "Юань ши" были крайне ненадежными – их писали вначале по-монгольски, китайский же перевод имелся не всегда, но если и делался, то строго редактировался. Дело в том, что при династии Юань существовали как языковой барьер между китайцами, составителями "шилу", и монголами [11, с.8], так и недоверие властителей (монголов) к покоренным (китайцам). Последнее обстоятельство ясно видно из самой "Юань ши": "Так как некоторые их "Правдивых записей" об императорских предках еще не были готовы, то [Юй Цзи] ходатайствовал, чтобы Академия литературы Хань-линь-юань и Академия государственной истории составили их... Чиновники Академии литературы сказали императору [по поводу ходатайства Юй Цзи]: "Правдивые записи" по закону нельзя передавать чужеземцам. Поэтому и записки о деяниях не должно показывать другим лицам" [10, с.12]. Таким образом, китайцы не только не были допущены к первоисточникам ("золотому сундуку"), но и китайские версии "шилу" ("правдивые записи"), на базе которых писалась "Юань ши", были отрезаны от информации о родословной чингизидов и, кроме того, многократно редактировались монгольской цензурой [10, с.12].

В-третьих, под конец существования Юань, в период освободительной войны против монголов, происходило физическое уничтожение документов на некитайских языках под лозунгом: "Убивай татар и жги книги на татарском языке!" [10, с.15]. Неудивительно, что в таких условиях "Юань ши" наполнена ошибками, особенно касательно эпохи Чингисхана, и пропусками – так, дважды в ее тексте присутствует биография Субэдэя, и при этом отсутствуют биографии Батыя и соратника Субэдэя – Чжэбэ. Слабую осведомленность "Юань ши" о периоде от Чингисхана до Хубилая отмечают все специалисты по Юань: отечественные – Е.И. Кычанов [16, с.147], китайские – Цянь Дасинь и Ли Сычунь. Последний, специалист по историографии Юань, писал: "Юань ши" не была вычитана полностью из-за того, что китайские ученые, составлявшие ее, не знали монгольского языка, и из-за того, что у господ Суна и Вана, осуществлявших общую редакцию ее, ухудшилось зрение на склоне лет. Нет таких династийных историй с ошибками и погрешностями, как "Юань ши", написанная менее чем за год" [10, с.28]. С учетом вышесказанного и надо рассматривать степень достоверности известий "Юань ши" касательно первых монгольских каанов, вплоть до Хубилая.

В "Юань ши" нет прямой даты рождения Чингисхана, она выводится косвенно – через его возраст на момент смерти. Данные на этот счет в ее первой цзюани "Тайцзу"("Великий предок") крайне лапидарны: "Осенью 7-го месяца [года], 19-го [дня] заболел... перед кончиной [Чингис] обратившись к окружающим сказал... Закончив речь, почил, продолжительность жизни [была] – 66 [лет]" [35, цз.1 с.25]. Так как дело происходило в 1227 г., то расчет по "Юань ши" дает рождение Чингисхана в 1162 г. (66 лет жизни по китайскому счету или 65 лет с момента рождения). Однозначно определить, откуда взята составителями "Юань ши" данная продолжительность жизни Чингисхана нельзя, однако со значительной степенью вероятности представляется, что они делали выбор между различными, противоречащими друг другу, датами, имевшимися в их распоряжении. Так, в сочинении "Чжогэн лу" юаньского историка Тао Цзун-и (1320 – 1399), написанном в 1366 г., фигурирует именно эта цифра, но в составленной им же энциклопедии "Шо-фу" (между 1350 и 1366 гг.) присутствует текст "Мэн-да бэй-лу" ("Полное описание монголо-татар") Чжао Хуна, дающий совсем иную датировку – 73 или 72 года. Можно высказать предположение о мотивах выбора составителями "Юань ши" в пользу 66 лет – дело в том, что Сун Лян и Ван Вэй были правоверными конфуцианцами и противниками монгольской династии. В знак протеста они отказывались служить Юань историографами, даже бежали в горы от этой службы [9, с.197] и были подчеркнуто верны принципам учения Конфуция, которое монгольскими властями периодически ущемлялось, особенно первыми монгольскими каанами [18, с.75-76]. Поэтому можно предположить, что им не хотелось давать основания проводить параллели между жизнью Чингисхана и жизнью Учителя Куна. Ведь для образованных китайцев, учившихся грамоте на книгах конфуцианского канона вместо букваря, было известно, что Конфуций прожил полных 72 года (цифра 72 сама по себе несет сакральный смысл – "у-син", т.е. 5 стихий) и умер на 73 году жизни ([28, с.149 и с.331]). Возможно, столкнувшись с выбором – 73 (72) года или 66, они выбрали второе из-за вышеизложенных соображений и расчета на тонкую месть: Конфуций в 66 лет прекратил странствия и, вернувшись домой, "вел жизнь в праздности" (устойчивый термин конфуцианской традиции), т.е. это был самый значительный период его жизни, период, когда он "стал следовать желаниям сердца и не переступал меры" ("Лунь юй", II, 4) и создал важнейшее учение "чжэн мин" ("исправление имен") – основу для правильного управления государством [23, с.136-138]. Авторы "Юань ши" возможно сознательно противопоставляли образ Чингисхана Конфуцию, ограничив его возраст 66 годами.

Что касается отечественных исследователей, то старшее поколение востоковедов – В.В. Бартольд, Б.Я. Владимирцов ([4, с.256], [5, с.615]), твердо придерживалось датировки рождения Чингисхана 1155 годом. Сейчас ее поддерживает Н.Ц. Мункуев [22, с.117] и с теми или иными оговорками – Е.И. Кычанов ([14, с.96], [15, с.25]). Основой для их датировок является "Сборник летописей" Рашид ад-Дина. Исследователи, придерживающиеся иных дат – 1162 или 1167 год, помимо проблемы достоверности китайских источников, показанной выше, должны решать сложную задачу дезавуирования сведений Рашид ад-Дина. Для этого используется два подхода: во-первых, показать Рашид ад-Дина враждебно настроенным к Чингисхану и потому специально подогнавшим год рождения его на год Свиньи, нечистого животного для мусульман; во-вторых, подвергнуть сомнению датировки Рашид ад-Дина вообще из-за их внутренней противоречивости. Примером первого рода служит Н.П. Шастина, выдвинувшая такой тезис: "По сведениям Рашид ад-Дина Чингис родился в год Свиньи, который приходится на 1152-1153 г. н.э. Но Рашид ад-Дин, повидимому, сознательно указывает неверную дату, так как пытается подогнать год рождения Чингиса под год Свиньи... и хотя бы этим показать свое отрицательное отношение к нему. Открыто высказать свое мнение о Чингис-хане персидский историк не мог" [32, с.176]. Другой подход озвучен Л.Н. Гумилевым: "Рашид ад-Дин допустил при определении этой основной даты вопиющее противоречие: сначала он говорит, что Чингисхан родился в год Свиньи, соответствующий 547 г.х. (1152 – 1153), а затем указывает возраст Чингисхана в момент его смерти (август 1227 г.) – 72 года, т.е. дата рождения падает на 1155 г." [8, с.486]. Далее Л.Н. Гумилев просто переходит в своих выкладках к использованию даты рождения 1162 г., без каких-либо дальнейших обоснований.

Прежде чем рассматривать обоснованность подобной критики Рашид ад-Дина, дадим краткую характеристику его источников и их достоверность. Прежде всего, надо отметить, что как великий визирь ильхана Газан-хана Рашид ад-Дин имел возможность пользоваться пресловутым "золотым сундуком", который имелся не только в Центральном Улусе мировой империи чингизидов (Монголия и Китай), но и в других улусах. О его существовании пишут многие мусульманские авторы, например Джувейни [6, с.42]. Кроме того, Рашид ад-Дин также пользовался данными самого Газан-хана, признанного знатока истории монголов, и ученого-монгола Пулад-чэнсяна, или Болад по монгольски (чэн-сян – это китайский чиновничий ранг, равный примерно министерскому), прибывшего в 1286 г. в Иран из Китая [24, с.26]. В ходе работы над "Сборником летописей", который по мысли автора должен был включать источники "от "франков"... до китайцев" [24, с.24], сформировался целый коллектив сотрудников Рашид ад-Дина, взявших на себя обработку этих разнообразных летописей "маликов и атабеков". Черновой текст "Сборника летописей" был, видимо, составлен ими и затем прошел редакцию Рашид ад-Дина. Окончательный свой вид он принял после чтения Газан-ханом и учета его замечаний. Исследователи творчества Рашид ад-Дина отмечают, что в тех местах, где нет необходимости защищать свою политическую линию, он оказывается точным в передаче своих источников [24, с.35-36].

Поэтому представляется необоснованным предположение о тенденциозности Рашид ад-Дина в передаче фактической информации о Чингисхане – Рашид ад-Дин не был враждебен к монголам вообще, он был сторонником линии примирения интересов местных иранских феодалов и нового поколения завоевателей-монголов [30, с.17]. Именно эту политику он ставил во главу угла своей деятельности как великого визиря и автора реформ Газан-хана. В ней он противостоял той первоначальной, хищнической тенденции в политике первых монгольских ханов-завоевателей (подробнее см. [24, с.13-22] и [30, с.15-19]), в ней он схож с деятельностью киданя Елюй Чуцая при Чингисхане и Угэдэе, сумевшего убедить монголов регулярно эксплуатировать Северный Китай вместо его поголовного ограбления и опустошения. Как реальный политик, Рашид ад-Дин не мог рисковать своей политикой примирения, которая и так приносила ему немало врагов, нелепо искажая известные Газан-хану факты жизни его великого предка. В итоге знаток истории своего рода, Газан-хан так оценил качество сочинения своего визиря: "Более правильно, более истинно и более ясно, чем эта история, никто [еще] не написал" [25, с.51]. Высказывающиеся предположения о возможной враждебности Рашид ад-Дина в частной жизни к монголам вообще, основывающиеся на 2-х местах в его переписке (см. например ссылку на письма №№ 7 и 13 его "Переписки" в [24, с.20]), скорее всего связаны именно с его непримиримым отношением к той линии монгольских завоевателей на бездумное ограбление покоренных народов, с которой он боролся. Это подтверждает внимательное прочтение указанного места письма № 13: "мы посылаем в ту сторону ходжу Али Фирузани... чтобы... смыл старые дафтары, которые появились во времена тиранов-тюрок и битикчи-притеснителей" [27, с.101]. Отсюда ясно следует, что "тюрки" (монголы в терминологии Рашид ад-Дина) "тираны" не вообще, а именно "старые", представители той монгольской политики, против которой боролся Рашид ад-Дин. Упоминание битикчи (или иначе – даругачи/баскаков) особенно характерно – это яркий признак политики первых ханов, что на Руси, что в Иране или Северном Китае. Таким образом, тезис Н.П. Шастиной о подгонке даты рождения Чингисхана Рашид ад-Дином представляется необоснованным, не говоря уже о неточности с датировкой – "год Свиньи, который приходится на 1152-1153 г.", которая повторена и у Л.Н. Гумилева.

Прежде всего надо уточнить, что год Свиньи (кака-йил – перс.) в XII в. приходился на 1155 г. [31, с.82-83], о чем Рашид ад-Дин был хорошо осведомлен – в своей итоговой "Летописи жизни Чингиз-хана сообразно годам его жизни в виде сокращенного изложения событий и происшествий" он написал: "Произведя подсчет назад, соответственно астрономическим данным, стало известно, что [начало] года кака, являющегося годом его рождения, приходится на месяц зул-кадэ 549 г.х. [7 января – 5 февраля 1155 г. н.э]" [26, с.247]. Рассмотрение всех упоминаний возраста и дат жизни Чингисхана в тексте Рашид ад-Дина [26, с. 74-258] показывает, что есть ошибки (переписчиков или сотрудников Рашид ад-Дина) в некоторых летописях, как, например, в [26, с. 74] год кака (свиньи) ошибочно указан 547 г.х. (на что ссылаются Н.П. Шастина и Л.Н. Гумилев). Но проверка внутри этих летописей через возраст Чингисхана, привязанный к другим датам, неизменно указывает на обычную описку или ошибку. Как появлялись такие ошибки можно показать на примере чагатайского "Сказания о Чингис-хане" XVI – XVII вв. – в его конце переписчик добавил сведения о жизни Чингисхана: "Чингис-хан родился через пятьсот сорок девять лет после смерти Мухаммеда" [1, с.272], где явная путаница между бегством пророка Мухаммеда из Мекки (хиджра) и годом его смерти, при правильном числовом значении года – 549, как и у Рашид ад-Дина в [26, с.247]. Там же, где видна редакторская рука Рашид ад-Дина, выдающегося математика и астронома (астролога) того времени, эти ошибки исправлены, его расчеты безупречны. Кроме приведенного примера итоговой сокращенной летописи, где приведены все эти расчеты самого Рашид ад-Дина, можно указать "Летопись государей Туркестана и Мавераннахра" [26, с.78-79]. В ней год рождения Чингисхана приурочен к 34-м годам жизни гур-хана, расчет по приведенным датам жизни этого гур-хана дает точно год рождения Чингисхана в 549 г.х., т.е 1155 г. Интересно, что в некоторых летописях данные о возрасте Чингисхана колеблются на 1 год, рассчитываемые по указанным в них же датам (см. например [26, с.94]), что сходно с "Алтан Тобчи" и, возможно, связано с учетом или не учетом сводчиками "Сборника летописей" монгольской традиции добавления года внутриутробной жизни. Но в итоге, Рашид ад-Дин в "сокращенной летописи" провел свою работу по сверке всех этих дат и определил окончательные возраст и год рождения Чингисхана: "У монголов установлено и известно следующее: продолжительность жизни Чингиз-хана была семьдесят два тюркских года... 72 года солнечных тюркских, общая сумма которых, учитывая неполные солнечные годы, будет 73 года" [26, с.246-247].

Генеалогическая схема тюркско-монгольских народов была тесно увязана с генеалогией чингизидов [34, с.17] и потому сведения о жизни Чингисхана были сохранены мусульманской традицией, опиравшейся во многом на астрологию. Расчеты Рашид ад-Дина легли в основу работ последующих историков, вроде Хивинского хана Абу-л-Гази, сообщившего о пользовании "Сборником летописей" и имевшего в своем распоряжении восемнадцать сочинений, излагавших историю Чингизидов [13, с.21]. В отличие от этой традиции, опиравшейся на заинтересованность мусульманских государей, кровно связанных с Чингисханом, послеюаньские китайские авторы не интересовались достоверными датировками жизни монгольских ханов в астрологических целях. С учетом приведенного выше анализа их состава, надо признать данные расчетов Рашид ад-Дина года рождения Чингисхана наиболее достоверными. Поэтому 1155 год, как год рождения Чингисхана, подтвержденный к тому же единственным дошедшим до нас прижизненным ему китайским источником "Мэн-да бэй-лу", может считаться вполне установленным.

 

Источники и литература

 

1. "Автобиография Тимура и богатырские сказания о Чингис-хане и Аксак-Темире", "Academia", М.-Л. 1934.

2. Б.З. Базарова. Ц. Дамдинсурэн как исследователь "Тайной истории монголов" // Источниковедение и текстология памятников средневековых наук в странах Центральной Азии, "Наука", Новосибирск, 1989.

3. Б.З. Базарова. Влияние официальной китайской историографии на монгольскую // Средневековая культура монгольских народов, "Наука", Новосибирск, 1992.

4. В.В. Бартольд. Образование империи Чингиз-хана // Сочинения, т.V, "Наука", М. 1968.

5. В.В. Бартольд. Чингиз-хан // Сочинения, т.V, "Наука", М. 1968.

6. Г.В. Вернадский О составе Великой Ясы Чингис Хана, Les editions Petropolis, Bruxelles, 1939.

7. Б.Я. Владимирцов. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм, изд-во АН СССР, Л. 1934.

8. Л.Н. Гумилев. "Тайная" и "явная" история монголов XII – XIII вв. // Татаро-монголы в Азии и Европе, 2-е изд., "Наука", М. 1977.

9. Чулууны Далай. Некоторые вопросы истории монголов в период Юаньской империи // История и культура Востока Азии. т.3 – Сибирь, Центральная и Восточная Азия в средние века, "Наука", Новосибирск, 1976.

10. Чулууны Далай. Монголия в XIII – XIV веках, "Наука", М. 1983.

11. И.Т. Зограф. Монгольско-китайская интерференция, "Наука", М. 1984.

12. С.А. Козин. Сокровенное сказание, изд. АН СССР, М.-Л. 1941.

13. А.Н. Кононов. Родословная туркмен. Сочинение Абу-л-Гази, хана Хивинского, изд. АН СССР, М.-Л. 1958.

14. Е.И. Кычанов. О татаро-монгольском улусе XII в. // История и культура Востока Азии. Восточная Азия и соседние территории в средние века, "Наука", Новосибирск 1986.

15. Е.И. Кычанов. Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир, Изд. фирма "Восточная литература" РАН, М. 1995.

16. Е.И. Кычанов. История династии Юань ("Юань ши") о Золотой Орде // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки, выпуск XIX., изд. СПбГУ, СПб, 2000.

17. С. Кучера. Проблема преемственности китайской культурной традиции при династии Юань // Роль традиций в истории и культуре Китая, "Наука", М. 1972.

18. С. Кучера. Некоторые проблемы экзаменационной системы и образования при династии Юань // Китай: государство и общество, "Наука", М. 1977.

19. Лубсан Данзан. Алтан тобчи ("Золотое сказание"), "Наука", М. 1973.

20. "Мэн-да бэй-лу" ("Полное описание монголо-татар"), "Наука", М. 1975.

21. Н.Ц. Мункуев. Мэн-да бэй-лу – важный источник по истории древних монголов // "Мэн-да бэй-лу ("Полное описание монголо-татар")", "Наука", М. 1975.

22. Н.Ц. Мункуев. Комментарий // "Мэн-да бэй-лу ("Полное описание монголо-татар")", "Наука", М. 1975.

23. Л.С. Переломов. Конфуций: "Лунь юй", Изд. фирма "Восточная литература" РАН, М. 1998.

24. И.П. Петрушевский. Рашид ад-Дин и его исторический труд // Рашид ад-Дин, Сборник летописей, т. I, ч.1, изд-во АН СССР, М.-Л. 1952.

25. Рашид ад-Дин. Сборник летописей, т. I, ч.1, изд-во АН СССР, М.-Л. 1952.

26. Рашид ад-Дин. Сборник летописей, т. I, ч.2, изд-во АН СССР, М.-Л. 1952.

27. Рашид ад-Дин. Переписка, "Наука", М. 1971.

28. Сыма Цянь. Исторические записки, т.VI, "Наука", М. 1992.

29. В.Л. Успенский. "Сокровенное сказание" и монгольская историография XVII – XVIII вв. // Mongolica: К 750-летию "Сокровенного сказания", "Наука". – Изд. фирма "Восточная литература" РАН, М. 1993.

30. А.И. Фалина. Рашид ад-Дин и его переписка // Рашид ад-Дин, Переписка, "Наука", М. 1971.

31. Л.В. Черепнин. Русская хронология, изд. Главного архивного управления НКВД СССР, М. 1944.

32. "Шара туджи". Монгольская летопись XVII века, изд-во АН СССР, М.-Л. 1957.

33. Н.П. Шастина. Образ Чингисхана в средневековой литературе монголов // Татаро-монголы в Азии и Европе, 2-е изд., "Наука", М. 1977.

34. В.П. Юдин. Орды: Белая, Синяя, Серая, Золотая…// Утемиш-хаджи, Чингиз-наме, "Гылым", Алма-Ата, 1992.

35. "Юань ши", Пекин, 1976, изд. "Чжунхуа шуцзюй чубань".

36. John K. Fairbank, Edwin O. Reischauer, and Albert M. Craig, East Asia: Tradition and Transformation, Boston, 1978.

 

---

 

Данный очерк является главой из обширной монографии автора "Военная держава Чингисхана", посвященной походам и военному делу монголов. В настоящее время книга готовится к печати в издательстве "АСТ".

Публикация:
XLegio © 2002