12/07/2015 27/11/2013
|
ХLegio 2.0 / Армии древности / Вооружение / Комплекс из Бойко-Понуры и проблемы генезиса позднелатенских шлемов / Новости Комплекс из Бойко-Понуры и проблемы генезиса позднелатенских шлемовА.В. Дедюлькин Кельтский шлем из погребения 3 кургана у хут. Бойко-Понуры давно известен исследователям и упоминается во многих публикациях. Но до сих пор нет единства мнений относительно датировки шлема и его типологической атрибуции1. В свое время Б.А. Раев, А.В. Симоненко и М.Ю. Трейстер отметили близость данного шлема к группе шлемов восточнокельтского типа (ostkeltischer Typ) классификации У. Шааффа [Schaaff, 1988, S. 302], признали и отличия в форме нащечников и «некоторых деталей», и датировали весь комплекс концом II – первой половиной I в. до н.э. [Раев, Симоненко, Трейстер, 1990, С. 121, С. 126]. С ними не согласился И.И. Марченко, который отметил, что различия в форме слишком существенные, и указал, что шлем из Бойко-Понуры занимает промежуточное положение между шлемами типа «калотте» IV – II вв. до н.э. и позднелатенскими шлемами I в. до н.э. – восточнокельтскими и тип Порт [Марченко, 1994, С. 58]. Здесь произошла терминологическая путаница. В классификации У. Шааффа не существует типа Kalotte (нем. «полусфера, верхняя часть черепа, круглая шапочка»). Под этим термином понимается та часть шлема, которая в русскоязычной литературе обозначается как «тулья». У. Шаафф выделяет три группы железных кельтских шлемов IV – II вв. до н.э. Первые две объединяют шлемы с изготовленным отдельной деталью и прикрепленным назатыльником (angesetztem Nackenschutz), различаясь между собой простой (einfache) или усиленной (verstärkte) тульей (Kalotte). В третью группу входят шлемы, изготовленные из одного листа металла и украшенные бронзовой аппликацией (einteilig mit Bronze-Applikationen) [Schaaff, 1988, S. 297]. Исходя из контекста понятно, что исследователь имел в виду обе группы шлемов «с прикрепленным назатыльником» классификации У. Шааффа. Сам комплекс был датирован И.И. Марченко временем не позднее середины II в. до н.э., и связан с участием воинов «сирако-меотского союза Прикубанья» в войне царя Понта Фарнака I с царем Пергама Эвменом II и поддержавшей его коалицией государств в 183 –179 гг. до н.э. [Марченко, 1994, С. 59 – 61]. Важное место в этих хронологических построениях было отведено и самому шлему. Учитывая исторический контекст, предложенный исследователем, сам шлем тогда должен датироваться не позднее 1-й четверти II в. до н.э. И.И. Марченко указал на следующие опосредованные аналогии среди ранних латенских шлемов: по форме тульи и назатыльника – шлем из Чумешти, а по форме козырька – шлем из Амфревилля2. Датировка и интерпретации, предложенные И.И. Марченко, были приняты Н.Е. Берлизовым и В.Е. Еременко [Берлизов, Еременко, 1998, С. 26]. М. Михалевич и М. Диздар отнесли шлем из Бойко Понуры к ранней группе восточнокельтских шлемов и датировали концом II – 1-й половиной I в. до н.э. [Mihaljević, Dizdar, 2007, P. 125 – 126, 128]. В своей работе они использовали для обозначения группы шлемов восточнокельтского типа У. Шааффа новый термин – тип Ново Место. Оба термина употребляются как равнозначные. {36} А.В. Симоненко связал попадание шлема из Бойко Понуры в Прикубанье с Митридатовыми войнами [Симоненко, 2008, С. 268]. Некорректность сопоставления со шлемом из Чумешти и такой датировки шлема из Бойко-Понуры отметил в своей недавней работе Г.М. Казакевич. Он указал, что наиболее ранние экземпляры шлемов группы Ново Место, к которым относят и экземпляр из Бойко-Понуры, датируются рубежом II – I вв. до н.э. Попадание шлема в Северное Причерноморье могло быть связано с пребыванием на Боспоре войск Митридата VI Евпатора [Казакевич, 2009, С. 21]. Б.А. Раев и А.В. Симоненко в своей недавней работе отметили близость восточнокельтского шлема из Бойко-Понуры группе шлемов типа Ново Место и датировали комплекс концом II в. до н.э. [Раев, Симоненко, 2009, С. 76]. Ю.П. Зайцев отметил, что шлем из Бойко-Понуры «необычный», но сопоставил его с восточнокельтскими шлемами классификации У. Шааффа из Михово и Ново Место [Zaicev, 2009, S. 223]. И.И. Марченко до сих пор придерживается прежних взглядов на датировку этого комплекса [Лимберис, Марченко, 2010, С. 268 – 269]. Таким образом, для комплекса из Бойко Понуры предлагаются следующие датировки и исторический контекст:
При этом И.И. Марченко обосновывает свою датировку анализом инвентаря из комплекса, остальные исследователи просто принимают датировку по нижней границе, возможной для остальных шлемов восточнокельтского типа. Итак, остановимся на предметах из комплекса.
Ажурные фалары со сложным прорезным геометрическим орнаментом известны в украшениях раннелатенской сбруи V – IV вв. до н.э. (рис. 1, 1–3). На сбруе конных воинов, изображенных на Гундеструпском котле, показаны фалары с круглым углублением в центре, украшенные небольшими окружностями по краю. Схематичность изображения не позволяет определить, ажурные ли это фалары или сплошные. Совпадает общее количество фаларов, попарно размещенных на плечах и крупе коней (рис. 1, 5). Место производства и датировка Гундеструпского котла пока остаются предметом дискуссий. По мнению большинства исследователей, он был изготовлен на севере Балканского полуострова [Kazakevich, 2010, P. 175]. Представляется, что фалары из Бойко-Понуры по конструкции и декору продолжают латенские традиции. Узкая датировка их пока затруднена отсутствием точных аналогий. Наконечник копья, наконечники стрел, золотые бляшки и пронизи не могут пока как-то уточнить датировку комплекса. Итак, инвентарь комплекса4 позволяет его датировать преимущественно 1-й половиной II в. до н.э., как это делает И.И. Марченко, но не исключает полностью возможность датировки концом этого столетия и началом следующего. В таком случае приходится признать определенное «запаздывание» фибулы-броши в виде Гераклова узла, что для ювелирного украшения в принципе возможно. Рассмотрим теперь шлем, ведь именно его датировка и типологическая атрибуция вызывает разногласия. Особенности декора шлема вряд ли как-то помогут прояснить его хронологические позиции. Маски и букрании можно обнаружить и на изделиях кельтских ремесленников позднелатенской эпохи. В оформлении нащечников шлема из Бойко-Понуры можно видеть пережитки прежней формы, выразившиеся в симметрии. Но сам трапецевидный силуэт нащечников, расширяющихся к нижней части, далек от ранних подтреугольных форм. Козырек шлема действительно имеет отличия от остальных шлемов этой группы. Он небольшой, и сразу крепится к нижней кромке тульи, тогда как у остальных он изготовлен зацело с налобной пластиной, к которой подвешиваются нащечники. И.И. Марченко выделяет шлем из Бойко-Понуры среди более ранних и более поздних групп латенских шлемов. Другие исследователи просто рассматривают его в ряду восточнокельтских шлемов/шлемов типа Ново Место, хотя и отмечают определенное своеобразие. Сравним эти группы шлемов (рис. 2). Кельтские железные шлемы IV – II вв. до н.э. в принципе не имеют козырьков. Их тульи завершаются коническими навершиями, иногда украшенными плюмажем или нашлемной фигурой. Назатыльники маленькие, что сближает их с этрусско-италийскими шлемами типа Монтефортино. Симметричные нащечники имеют выраженную «подтреугольную» форму, сужаясь к нижнему концу. Сами нащечники расположены почти вплотную к назатыльнику, т.е. это скорее «наушники». Восточнокельтские/Ново Место шлемы имеют козырьки, развитые назатыльники, тульи без наверший, и нащечники, профилированные по переднему краю выступами. Нащечники обычно размещаются ближе к лицевой части шлема, хотя иногда можно видеть и традиционное расположение. Итак, очевидно, что позднелатенские шлемы не находят прямых прототипов и исходных форм среди более ранних шлемов. Вероятно, эти серьезные изменения формы и конструкции вызваны неким внешним импульсом. Факт кельтского влияния на развитие эллинистического вооружения отмечался исследователями [Dintsis, 1986, S. 73, 77; Алексинский, 2008б, С. 26]. Безусловно, имело место и обратное влияние. Этот момент отмечался лишь вскользь, причем преимущественно применительно к форме нащечников, изменение формы которых по сравнению с симметричными {38} нащечниками более ранних шлемов, связывали с этрусско-италийским или эллинистическим влиянием [Schaаff, 1988, S. 302, 308 – 309; Lejars, 2007, P. 170; Mihaljević, Dizdar, 2007, P. 126]. Ж.Л. Бруно и Б. Ламбо просто указали, что позднелатенские шлемы имеют «римские или эллинистические истоки» [Brunaux, Lambot, 1987, P. 106]. А. Рапен отмечает факт италийского влияния на поздние шлемы, не конкретизируя, в чем оно проявилось [Rapin, 1999, P. 47]. Представляется, что все основные типообразующие характеристики восточнокельтских шлемов – обязательное наличие козырька, развитый назатыльник и, иногда, наличие ушных вырезов, связаны с эллинистическим влиянием. Новые формы позднелатенских шлемов, восточнокельтских/Ново Место, имеют мало общего с латенскими шлемами более раннего времени. Облик позднелатенских шлемов формировался под воздействием широко распространенной в эллинистическом мире формы – шлемов аттического типа с козырьком (по Г. Ваурику) или псевдоаттического типа (по П. Динцису)5. Безусловно, речь не идет о примитивном копировании или прямом заимствовании формы. Кельтские оружейники обладали собственными давними производственными традициями. Они восприняли общую идею, но воплотили ее в свойственной им манере и привычном декоре. Уже шлем из Стара Градишки (рис. 2) демонстрирует дальнейшее развитие этой идеи и ее воплощение в полностью самобытной, оригинальной форме. Сложно на данном этапе сказать, является ли шлем из Бойко-Понуры неким промежуточным звеном, хронологическим предшественником других восточнокельтских шлемов, как предполагает И.И. Марченко, или же просто одним из вариантов, синхронным ранним образцам. Тогда датировка всего комплекса должна быть скорректирована в сторону омоложения. Определенная вариативность в формах и декоре известных позднелатенских шлемов связана с особенностями производства. Для них невозможен уровень унификации и стандартизации продукции, достигнутый в крупных античных эргастериях, производивших огромные партии единообразного вооружения. М. Михалевич и М. Диздар рассмотрели особенности конструкции и декора известных к настоящему времени шлемов и выделили раннюю и позднюю группы. Для более ранних характерна более пологая форма назатыльника, наличие на нем выпуклых чеканных S – образных линий (как на шлеме из п. 1656/27 из Михово, см. рис. 2). У шлемов поздней группы назатыльник отогнут под углом близким 45º, украшен декором из М-образных линий и крупными декоративными заклепками (см. шлем из Стара Градишки, рис. 2). Картографирование находок позволило исследователям предположить, что шлемы поздней группы производились в бассейне р. Крки [Mihaljević, Dizdar, 2007, P. 128, map 2]. Местом производства экземпляра из Бойко-Понуры можно предварительно считать северо-запад Балканского полуострова, где концентрируется большинство находок шлемов восточнокельских/Ново Место. Говорить об их производстве в Малой Азии пока рано [Казакевич, 2009, С. 21]. Возможно, новые находки позволят пересмотреть этот вывод. Шлем из Бойко-Понуры демонстрирует поиски новых форм латенскими оружейниками и влияние на них эллинистического мира. Хронологические рамки появления шлемов этого типа пока требуют уточнения. 1. Выражаю искреннюю признательность Г. М. Казакевичу (Киев) и Д.П. Алексинскому (Санкт-Петербург) за ценные комментарии, высказанные в обсуждении данной работы. Разумеется, вся ответственность за представленные здесь выводы лежит только на авторе. 2. Шлем из Амфревилля относится к группе шлемов с прикрепленным назатыльником и простой тульей классификации У. Шааффа [Schaaff, 1988, S. 299]. У шлемов этого типа в принципе нет козырьков. За козырек был ошибочно принят назатыльник. 3. Уже после выхода данной статьи, мне стало известно, что Ю.П. Зайцев обращался к этим предметам в своем докладе Latenezeitliche Kulturen in Europa und im Schwarzmeergebiet. Kulturelle Kontakte und Wechselbeziehungen в DAI, в 2008 г. Исходя из известных аналогий с территории Франции и Болгарии, он интерпретирует их как декоративные насадки удил. Доклад не опубликован. Выражаю искреннюю признательность Ю.П. Зайцеву за предоставленную возможность ознакомиться с материалами. Соответственно, высказанная в статье интерпретация этих предметов как фаларов небесспорна. 4. Ю.П. Зайцев полагает, что шлем с находящимися в нем предметами не связан с погребением и является отдельным ритуальным комплексом, вотивным кладом . Шлем, и находившиеся в нем предметы конской сбруи находились в насыпи кургана, выше погребения, на том уровне, где заполнение могильной ямы не могло быть прослежено. Соотнесение шлема, с находившимися в нем элементами конской сбруи, и погребения было произведено a priori, поскольку в 1973 г. еще не было известно о таких ритуальных комплексах и все подобные объекты рассматривались как инвентарь разрушенных погребений. 5. Подробно вопросы генезиса шлемов этого типа и историография рассмотрены в статье Д.П. Алексинского [Алексинский, 2008б]. Литература Алексинский Д.П. Античные сфероконические шлемы в собрании Эрмитажа// СГЭ, Вып. LXVI, СПб, 2008а. [назад к тексту] Алексинский Д.П. Античный железный шлем из погребения воина у Карантинного шоссе близ Керчи// ТГЭ, XLI, 2008б. [назад к тексту] {39} Берлизов Н.Е., Еременко В.Е. Латенские импорты в сарматских памятниках Причерноморья: проблема интерпретации// Древности Кубани. Вып.7. Краснодар, 1998. [назад к тексту] Зайцев Ю.П. Предметы конской упряжи III–I вв. до н.э. в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе (сравнительный анализ)// Пятая Кубанская археологическая конференция. Материалы конференции. Краснодар, 2009. [назад к тексту] Казакевич Г.М. Про етрусько-iталiйскi та кельтскi шоломи у Пiвнiчному Причорномор`ï// Археологiя, 2009, № 3. [назад к тексту] Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Стеклянные сосуды позднеэллинистического и римского времени из Прикубанья// МИАК, Вып. 3, Краснодар, Краснодар, 2003. [назад к тексту] Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Сарматы// Античное наследие Кубани. Т. 1. М., 2010. [назад к тексту] Марченко И.И. Царь Гатал и Прикубанье// Археологические и этнографические исследования Северного Кавказа. Краснодар, 1994. [назад к тексту] Марченко И.И. Сираки Кубани. Краснодар, 1996. [назад к тексту] Раев Б.А., Симоненко А.В., Трейстер М.Ю. Этрусско-италийские и кельтские шлемы в Восточной Европе // Древние памятники Кубани. Краснодар. 1990. [назад к тексту] Раев Б.А., Симоненко А.В. «Фалар» из «Давыдовского клада»//Гунны, готы и сарматы между Волгой и Дунаем. СПб, 2009. [назад к тексту] Симоненко А.В. Тридцать пять лет спустя. Послесловие-комментарий// Хазанов А.М. Избранные научные труды. Очерки военного дела сарматов. СПб, 2008. [назад к тексту] Симоненко А.В. Сарматские всадники Северного Причерноморья. СПб, 2010. [назад к тексту] Шевченко Н.Ф., Зайцев Ю.П., Мордвинцева В.И. Княжеское погребение эллинистического времени в могильнике Мезмай (Северо-Западный Кавказ)// ВДИ, 2011, № 1. [назад к тексту] Brunaux J.-L., Lambot B. Armement et guerre chez les Gauloise. 450–52 av. J.-C. Paris, 1987. [назад к тексту] Dintsis P. Hellenistische Helme. Roma, 1986. [назад к тексту] Kazakevich G. The Late La Tène Decorated Scabbard from the Upper Dniester Area: a Far Relative of the Gundestrup Cauldron?// Studia Celto-Slavica 5. Dimensions and Categories of Celticity: Studies in Literature and Culture. Proceedings of the Fourth International Colloquium of Societas Celto-Slavica. Łódź, 2010. [назад к тексту] Lejar T. Caractères originaux de l`armement celtique. Contraintes idéologiques et choix techniques// Les armes dans l’Antiquité. De la technique à l’imaginaire, actes du colloque international du SEMA , Montpellier, 20 et 22 mars 2003, CERCAM-Université Paul-Valéry. Montpellier, 2007. [назад к тексту] Mihaljević M., Dizdar M. Late La Tène bronze helmet from the river Sava near Stara Gradiška// Vjesnik Arheološkog muzeja u Zagrebu, 3.s., XL, 2007. [назад к тексту] Rapin A. L`Armament celtique en Europe: Chronologie de son Evolution Technologique du Ve au Ier s. av. J.-C.// Gladius, 19, 1999. [назад к тексту] Schaaff U. Keltische Helme// Antike Helme. Sammlung Lipperheide und andere Bestände des Antikenmuseums Berlin. Monographien RGZM 14, 1988. [назад к тексту] Zaicev J. «Importe» und «einheimische» Helme im Schwarzmeerraum vom 5. Bis 1. Jahrhundert v. Chr.// Der Sсhwarzmeeraum vom Äneolithikum bis in die Früheisenzeit (5000 – 500 v. Chr.). Kommunikationsebenen zwischen Kaukasus und Karpaten. PAS, Band 25, Rahden/Westf., 2009. [назад к тексту] {40} Иллюстрации
Публикация: |
||||||||||||||||||
