И еще несколько реплик

Д.П. Алексинский обвиняет меня в том, что я, вменив ему в вину двойные стандарты, сам впал в эту крайность. В начале своего последнего ответа он приводит два абзаца цитат из моей рецензии на книгу Ю.А. Виноградова и из его первой статьи. При сравнении моих пассажей и цитат оппонента ясно видно, что я пишу более аккуратно, не впадая в бульварные определения. Кроме того, я уже признал тон своей рецензии излишне агрессивным¹, чего не сделал оппонент, показав себя сторонником тех же «двойных стандартов».

Оппонент явно передергивает, заявляя, что я считаю верным мнение о синонимичности кописа и махайры у Н. Секунды и Э. Снодграсса, но не у Ю.А. Виноградова. Данное предположение неверно в принципе: первый меч в источниках — преимущественно восточный, а второй — чаще греческий. Привожу же я ссылки на этих археологов лишь как пример использования наименования «махайра» в западной литературе².

Оппонент справедливо указывает на отличия панциря спешенного всадника с гребня из кургана Солоха от типичных греческих панцирей. Вполне возможно, что скифский панцирь сделан из кожи, но явно по греческим моделям: наличие птериг, наплечников, завязанных на груди посредством колец, определенно говорит о греческих прототипах. Что же касается наличия чешуйчатого усиления на груди, то оно может быть как местной особенностью, появившейся независимо, так и элементом, на появление которого оказали влияние греческие образцы.

Если бы у нас были свидетельства древних о том, что греки изготовляли свои панцири из кожи, мы могли бы говорить о наличии кожаных панцирей у древних эллинов, но источники, как я уже писал³, упоминают лишь сполы из кожи и всё. В то же время группа авторов упоминает доспех из льна, что явно говорит о распространении последнего у греков. Десяток выборочных сведений оппонента о наличии льняных панцирей у других народов говорит лишь об их использовании в Средиземноморье, на что обратили внимание греки, для которых свои панцири из полотна были достаточно обычными и даже банальными, чтобы его упоминать без какого-то особого повода. Сообщение же Энея Тактика (29, 4) именно о льняных панцирях, а не о каких-то других, свидетельствует как раз об обычности данного вида вооружения. Из того, что тот же Эней (16, 14-15) рекомендует использовать для быстрой переброски пехоты колесный транспорт по примеру киренцев и баркейцев, вовсе не следует, что его другие рекомендации не исполнялись. К тому же при наличии транспорта данную операцию вполне можно было бы провести и в материковой Греции. Сообщение же Непота (Nep., 11, 1) ясно говорит об использовании греками льняных панцирей в IV в. до н. э. Павсаний (VI, 19, 7) упоминает посвящение сиракузянами льняных панцирей в Олимпию, однако, чьи это панцири, сиракузян или карфагенян, всё же нельзя утверждать с полной определенностью. В общем, нет особых оснований сомневаться в том, что полотняные панцири были наиболее распространенными у греков классической эпохи.

Оппонент выступает против моего протеста о том, что я намеренно «мистифицирую» читателя, соглашаясь впрочем, что я сделал «невольную мистификацию». Хотя, по приводимому оппонентом определению словаря, «МИСТИФИКАЦИЯ … — обман, намеренное введение кого-л. в заблуждение». И какая же это мистификация, раз она ненамеренная, а излагает точку зрения? Это именно интерпретация.

Если этимологические словари дают лишь единственную версию происхождения слова «копис» от глагола κóπτω – «рубить», то это отнюдь не значит, что данная версия — единственно возможная и стоит вообще отметать связь данного слова с наименованием египетского меча hpš.

В общем, если оппонент интерпретируют источники по своему, это отнюдь не значит, что эти ссылки — «не подтверждающие выдвигаемые рецензентом тезисы, а порой даже противоречащие им».

1. Нефёдкин А.К. Несколько ответов на «реплики по поводу корректности рецензирования».

2. Нефёдкин А.К. Продолжая дискуссию... Прим. 15.

3. Нефёдкин А.К. И еще несколько замечаний…

Публикация:
XLegio © 2011